Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

В этих условиях мне нужно было, с одной стороны, отстоять правильное понимание кооператива, а с другой – выработать критерий, отличающий «цивилизованного кооператора» от кооператора дикого.

Я подчеркивал: «в отличие от рабочего или служащего, то есть наемного работника, кооператор есть хозяин средств производства, которого нельзя уволить в порядке рационализации производства или по сокращению штатов. Кооперативное предприятие будет повышать эффективность производства не за счет «самоедства», а посредством расширения сферы своей деятельности, как правило, при сохранении своего численного состава. И в этом заключается одно из решающих преимуществ социализма, ибо весь мировой опыт свидетельствует, что наемный труд (особенно если устранена угроза голодной смерти) в принципе мало эффективен». Следовательно, псевдокооперативы, создаваемые ловкими предпринимателями, обогащающимися за счет эксплуатации наемных работников, по существу никакого отношения к кооперативному движению не имеют.

Мне не раз говорили, что Ленин под цивилизованным кооператором понимал именно «грамотного торгаша», а я показывал, что грамотность еще не делает торгаша цивилизованным. Кстати сказать, сам А.Стреляный в книге «В гостях у матери» показал, что грамотный специалист может быть олицетворением процесса одичания.

А.Стреляный спросил первого секретаря сельского райкома партии, агронома по образованию, почему он дал указание сеять свеклу до того, как взойдут сорняки. Раньше даже неграмотный мужик знал: надо дать сорнякам взойти, их уничтожить, и уж потом сеять свеклу. А теперь из-за грубой ошибки партийного руководителя ему же летом придется тратить массу усилий, чтобы направлять работников из города на прополку свеклы. Публицист настойчиво добивался ответа на вопрос: кто же – обком партии или еще более высокая инстанция вынудили его дать такое безграмотное указание. Но ответ был обескураживающим. Секретарь райкома (и агроном по профессии!) признался, что он об этом просто не подумал! (Наверное, не подумали об этом и десятки агрономов района, которые слепо выполнили безграмотное указание своего местного вождя.) Какой же вывод можно было сделать из этого факта?

«Когда я не знаю того, что должен знать каждый цивилизованный человек, окружающие вправе назвать это дикостью. Когда же я утратил знание, прежде всем доступное, то для обозначения этого процесса в русском языке нет более точного слова, чем одичание. И вот эта полоса культурного одичания, захватившая в конце XX века всю планету, к сожалению, не миновала и нас». И далее я приводил примеры одичания из разных сфер жизни страны, делая особый упор на то, что мы часто практикуем «созидание методами разрушения». С этим надо кончать, ибо «мы призваны с Октября 1917 года вести мир духовно». О том, почему Ленин выдвинул этот лозунг о «цивилизованных кооператорах» и какие тайные цели он при этом преследовал, я догадался позже, о чем кратко скажу ниже.

В 1989 году «Литературная Россия» поместила мою статью «Спешим – куда и зачем?», в которой мне удалось крепко ответить академикам-обществоведам. Я проанализировал выступления академика Леонида Абалкина, который был тогда не только директором Института экономики АН СССР, но и заместителем председателя Совета Министров СССР, ответственным за разработку программы совершенствования народного хозяйства страны. Академик же дал установку в течение многих лет догонять развитые капиталистические страны, причем большинству народа придется потуже затянуть пояса – рядовым гражданам расплачиваться за промахи бывшего руководства государства. Он заманивал западных предпринимателей в Россию тем, что она представляет для них огромный рынок. Сами мы ничего сделать не можем: наш народ разучился работать, отстал в воспитании и культуре от более цивилизованных на целую эпоху. У нас нет своих мастеров и хозяев. Машины можно купить за рубежом, а народ с высокой культурой труда не купишь. Иначе говоря, уже тогда четко оформилась линия на превращение нашей страны в сырьевой придаток и рынок сбыта, а точнее – в колонию транснациональных корпораций. Во что вылилась эта линия впоследствии, мы теперь хорошо знаем. А ведь и тогда мир поражался многообразию дарований русских людей. Японские предприниматели только на тех крохах, которые наши умельцы публикуют в журнальных рубриках «Сделай сам», наживают миллионы долларов. Советский оборонно-промышленный комплекс создавал оружие, на десятилетия опережая Запад, который нам теперь ставят в образец. Дело не в нашем неумении, а в тех препонах, какие ставят на нашем пути к высшим достижениям.

Академик Георгий Арбатов советует правительству принять срочные (опять спешка!) меры – взять кредиты не на закупку оборудования, которое потом может быть заморожено в долгострое, а на товары широкого потребления (на что премьер Н.И.Рыжков резонно заметил: тогда «через два года будем работать на долги»). Академик Станислав Шаталин напротив, ратовал за займы для приобретения новейших технологий, хотя у нас действительно было множество замороженных строек с ржавеющим там импортным оборудованием.

Академик Олег Богомолов считал более предпочтительным создание совместных предприятий с иностранным капиталом, работающих на нашей земле, нашем сырье и нашей дешевой рабочей силе. А я спрашивал, почему ученые не рекомендуют создание совместных предприятий на иной основе – чтобы наш вклад заключался в новаторской идее, а США, например, предоставили бы для них территорию, сырье и рабочую силу? (Ведь уже был пример такой транснациональной фирмы микрохирургии глаза Святослава Федорова). Иностранный капитал протягивает нам руку вовсе не с благотворительной целью, он преследует две цели: получить максимум прибыли и ослабить СССР как конкурента.

Академик Абел Аганбегян сетовал на то, что власть не слушает ученых-экономистов. На мой взгляд, плохо то, что она их все-таки часто слушала, ибо сами основы их учений порочны. Ученые никак не могут преодолеть свою ограниченность, свой «экономизм». Они все пытаются решить задачи экономики, не выходя за пределы самой экономики, а это ныне – совершенно ненаучный подход (нарушение условий знаменитой теоремы Геделя). Чисто экономические проблемы существуют в наше время только в воображении ученых-экономистов, а в действительности они являются одновременно и социальными, и экологическими, и национальными, и духовно-нравственными. Нам нужно не просто «новое качество экономического роста», о котором хлопочут ученые-обществоведы, а новое качество самой жизни народа. Заодно я критиковал «и примкнувших к ним» академиков-физиков Евгения Велихова и Виталия Гольданского, также спешивших, несмотря на печальные уроки Чернобыля, с рекомендациями об ускоренном развитии атомной энергетики.