Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

Жизнь, однако, не пошла по пути, который отстаивали славянофилы и Достоевский. Общество не только не включилось целиком в Церковь, но и все более отдалялось от нее. Искренне верующих осталось очень мало. Впрочем, пока не так уж много и оголтело-агрессивных атеистов, большинство же наших современников равнодушны к вере и живут как язычники, вспоминая о Боге формально в церковные праздники, а от сердца, всею душою только тогда, когда сталкиваются со смертельной опасностью.

Для верующего человека существуют два мира, находящиеся в тесном взаимодействии: видимый – материальный и невидимый – мир Бога, ангелов и демонов. Миром управляет Бог, но в той части, что касается общества и человека, Он управляет через людей, уважая их свободный выбор. Неверующий признает только видимый, материальный мир и в нем одном ищет объяснение всему происходящему. Точно так же и в преобразовании мира он полагается только на человеческие силы. Но что такое человек, эта песчинка в мироздании, к тому же преходящая, живущая, можно сказать, мгновение? Совокупность же людей (особенно толпа) обычно глупее и пошлее отдельных входящих в нее личностей. Может ли она разумно перестроить мир, если отвергает Божественные установления? А цари, диктаторы, президенты, гении науки или генеральные секретари – это такие же люди, как и все мы, только имеющие доступ к закрытым для других источникам информации и обладающие властью над другими людьми, а потому кажущиеся нам великими. Но в смысле понимания мира и возможностей его разумного преобразования они столь же беспомощны, как и каждый из нас, рядовых граждан.

Итак, в современном мире существуют вместе, не смешиваясь, как белок и желток в яйце, два мира – Церковь и «мир», лежащий во зле. Для члена Церкви, верующего в Бога, закон жизни определяет религия. Для православного человека все, что имеет отношение к идеологии, миро– и жизнепониманию, делится на две религии. Одна – это христианская (православная). Другая – это антихристианская, которая включает искаженное (католицизмом) и ложное (протестантизм) христианство; нехристианские религии (в каждой из них может быть своя доля Божественного откровения), «синтетические религии», появившиеся в XX веке, а также атеистические религии, именуемые философскими системами.

Философия – это именно атеистическая религия, отрицающая Бога (либо конструирующая своих богов, которые не имеют ничего общего с Богом Откровения).

Миро– и жизнепонимание, с точки зрения верующего православного человека, может быть лишь православным или антихристианским, для философии в нем просто нет места. Вот почему я полностью принимаю определение оптинских старцев: «Философия – это наука о человеческих заблуждениях». И если справедливо мнение Гегеля, что философия – это эпоха, схваченная в мысли, то надо признать, что повсеместное распространение в наше время философии, даже среди верующих, свидетельствует о всепланетном духовном кризисе, о господстве безверия, которое, естественно, ни к чему хорошему привести человечество не может.

Прошу понять меня правильно: я не отрицаю философию и ее необходимость для современного человечества, а лишь хочу найти ей должное место. Верующему философия не только не нужна, но и крайне вредна, неверующему она худо-бедно, но все же заменяет веру, и тут можно в какой-то мере различать философии получше и похуже (хотя в сравнении с православием «все они хуже»).

Но если для верующего нет смысла в философии, поскольку она полностью поглощается антихристианской религией, то тем более нет оснований для существования какой-то религиозной философии вроде «русского религиозного философского ренессанса рубежа XIX—XX веков», который значительной части нашей интеллигенции, долго оторванной от всякой духовной пищи и наконец получившей доступ к кое-каким трудам, представляется какой-то вершиной человеческой мысли. Надо считать недоразумением то, что выдающихся русских мыслителей рубежа XIX —

XX веков – Вл. Соловьева, С. Н. Булгакова, II. Л. Бердяева, П. А. Флоренского и др. называют религиозными философами. Это в естественных науках наряду с физикой и химией могут существовать физическая химия и химическая физика, а в области миро– и жизнепонимания есть лишь две названные выше религии. Никакой религиозной философии нет и быть не может.Названные мыслители искали обратный путь от культуры и философии, некогда отделившихся от церковного культа, снова к культу. Каждый из них был православен в той мере, в какой преодолел влияние антихристианских религий и философии. На мой взгляд, православному человеку так же неудобно обсуждать с атеистами (с их богоборческой позицией) вопросы о соотношении духа и материи или о сущности пространства и времени, как и участвовать в богослужении и таинствах католиков, протестантов или кришнаитов (или как взрослому неудобно всерьез играть с детьми в изготовлении песочных пирожков). Если же названные вопросы обсуждать с точки зрения мира, которым управляет Бог, то это будет богословие творения, богословие мироздания, если угодно – прикладное богословие, но только не философия, даже и религиозная. Философия – это эрзац богословия, нужный лишь тем, кому по их безбожию недоступно неподдельное учение об Истине (Христос есть путь и истина и жизнь).

Цель земной жизни верующего – стяжание Духа Святого, соединение с Богом, исполнение Его воли и своего долга, уподобление Ему, достижение спасения после смерти, что требует нравственного усовершенствования в направлении приближения к Божественному идеалу. Мораль верующего основывается на заповедях Божиих, то есть на Абсолюте.

Неверующий, не признающий невидимого мира, в познании и преобразовании материального мира опирается лишь на данные человеческого опыта и объединение их в философские системы по законам логики. Никаких чудес он не признает. Абсолютной основы для цели жизни и морали у него быть не может. Цель жизни у него определяется либо материальными обстоятельствами (жизненные блага, власть, комфорт), либо произвольным образом (слава, наслаждение или, наконец, право на самоубийство, как у Кириллова в «Бесах» Достоевского). Мораль основывается на праве сильного или на своего рода «договоре», заключаемом между людьми в целях выживания.

Прежде чем вести хозяйство, изменять общественные отношения, определять политику и развивать культуру, надо определиться в главном вопросе – о смысле жизни и целях страны, народа, а этот вопрос относится к сфере религии. Вот почему вопрос о путях выхода нашей страны из нынешнего кризиса не может быть решен на экономической, социальной или политической основе, а имеет лишь религиозное решение. Естественно, что оно будет разным для верующих и неверующих. С религиозной точки зрения, провал планов коммунистического строительства был неизбежен не только потому, что при этом руководствовались ложной теорией, но и прежде всего потому, что это строительство было безблагодатным, не освященным благословением Божиим.