Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

Варяги, или норманны, принадлежали к германским племенам. Римские авторы, в особенности Тацит, много писали о германцах. В дальнейшем наука накопила много данных об этом народе. Вот какую характеристику (которую в краткой статье я вынужден привести в сокращении) на рубеже XIX—XX веков дал древним германцам в очень популярной тогда «Истории цивилизации от древнейшего до нашего времени» Г.Дюкудре (М., перевод с французского, 1900):

«Германцы занимались земледелием ради необходимости и предпочитали ему войну и грабеж.(Выделено мной. – МЛ.). – Простые, грубоватые германцы на первых порах не нуждались в толпе рабов; поэтому последних отправляли в деревни, и на них возлагались обработка земли, жатва и все тяжелые работы, тогда как свободные люди охотились или воевали… Боги германцев – это «боги войны и насилия». В диком замке Валгаллы «вечные битвы сменяются вечными пирами. Это неистовые борцы…»

(Замечу попутно, что Ф.Энгельс, сам немец, тоже писал о германцах, что они варвары и предпочитали войну и грабеж всем остальным занятиям.)

Установившийся в Европе феодальный строй был «полным торжеством германских идей. Рим и Древний мир всего более укрепили понятие о государстве; в Средние века это понятие исчезло. Новое общество Средних веков, противоположное древнему, признавало только личные законы, интерес отдельного лица и волю этого лица, повиновавшегося лишь вождю, избранному им самим, и даже чаще противившегося, чем повиновавшегося ему».

Установившееся в науке понятие «феодализм», которое использовал и Г.Дюкудре, есть всего лишь «формационный предрассудок», как и то, будто этот строй был преодолением рабства. Это в римском обществе на поздней стадии его существования рабство (с развитием колоната, увеличением числа вольноотпущенников, предоставлением римского гражданства всем жителям империи, распространением христианства и пр.), по сути, было ликвидировано. А германская система правления была тем же рабством, только ограниченным примитивными возможностями германцев (на Руси – их малочисленностью и пр.). Г.Дюкудре считает, что само понятие о государстве исчезло, каждый рыцарь или барон, граф или герцог, сидя в своем замке, полагал, что он – полновластный властелин своей земли и обитающих на ней людей. Вассальные его отношения к сюзерену были ограничены договором (служба – 30 дней в году и т. д.). На самом деле, понятие о государстве не исчезло, оно постоянно толкало германских властителей на авантюры, порождало претензии на мировое господство. Отчасти этим объясняется и тот авторитет, каким пользовался Римский престол – он был осколком великого Рима. Но возможностей установить государственные отношения не было в силу опять же первобытного сознания германцев.

Продолжу цитирование труда Г.Дюкудре. Господствующим классом средневекового общества в Европе было рыцарство. Рыцари, «гордые своими земельными владениями, своей силой и мужеством, составляли класс более надменный, чем древняя аристократия. Владеющие землей и людьми, вооруженные правами войны, суда и финансов, не считая множества других прав насильственного или своеобразного характера, они представляются нам как будто людьми другой расы…Обладая королевским правом объявления войны, сеньоры считали войну благороднейшим из занятий и, во время перерывов ее, доставляли себе только удовольствия охоты. Работа, промышленность и торговля считались презренным делом, которому нельзя отдаваться, не нарушая и не теряя своего царственного достоинства…

Свободные привычки германского воина обнаруживались и в феодальном сеньоре, который не мог выносить никакого господства над собой». Вот такие рыцари и были приглашены в Новгород.

Зачем новгородцы пригласили Рюрика? Многочисленные объяснения, которые я встречал у историков до сих пор, меня не удовлетворяли. На мой взгляд, Новгороду был нужен посредник для того, чтобы внедриться в германизированное европейское общество с его строгой родовой иерархией и прорваться на рынки, до того для него закрытые. Рюрик же принял приглашение, видимо, потому, что находился в весьма стесненных обстоятельствах. Ну, а раз он стал князем, то европейские рыцари, не находящие для себя куска хлеба в Европе, могли поступить к нему на службу, так сказать, без риска испортить трудовую книжку.

Принято считать, что Рюрик был скандинавом. Еще раз тщательно просмотрев источники, я по зрелом размышлении пришел к выводу, что это, думаю, ложное направление, вызванное к жизни тем, что антропологи причисляют скандинавов к германцам, поскольку они говорят на германских языках. Но местечковый психотип скандинавов сильно отличается от колонизаторского психотипа немцев, поэтому можно предположить, что скандинавы просто перешли на германский язык (как азербайджанцы-албанцы стали говорить по-турецки). Русские как этнос не имели никогда серьезных проблем со скандинавами, если не считать обычных стычек оседлого населения с шайками грабителей, осуществлявших на них набеги. То, что викинги любили пограбить и позверствовать, так они, надо полагать, лишь слегка в этом отношении превосходили славян и прочую «мордву». Новгородские ушкуйники точно так же резвились на Волге, во времена Золотой Орды нападали даже на ее столицу Сарай и сжигали ее. А вот немцы с их жаждой (и навыками) колонизаторства были просто исчадиями ада. И главный пафос моей трактовки истории – именно антиколонизаторский.

Викингами были не только скандинавы. Занимались морским разбоем и фризы. Но они, как и даны – датские викинги – скоро перешли к более мирным занятиям: торговле, рыболовству и земледелию.

Несколько лет назад я прочитал, что в 862 году племя русов во главе с Хродриком Хафдарнсоном, сыном фрисляндского маркграфа, объявилось в Новгороде. Хродрик (в древнерусских хрониках – князь Рюрик) стал его правителем. Пираты быстро одержали верх над ослабленными междоусобиями соседними княжествами, и их территория стала стремительно расширяться.

Маркграфство Фрисляндия было небольшим государством на побережье Северного моря (ныне эта территория поделена между Германией и Нидерландами). Викинг, ставший маркграфом, – это уже вполне респектабельная персона, хотя его сынок еще продолжал участвовать в пиратских акциях. Но у пиратов не было родовой аристократии, поэтому на них и смотрели как на шайки, на «братву». Другое дело, если разбоем занимался благородный маркграф: у него и пиратство будет восприниматься как война феодалов, благороднейшее занятие. Фризы были германцами, гораздо более близкими к немцам, чем к скандинавам (которые имели предками готов – восточногерманские племена).