Михаил Антонов - Договориться с народом. Избранное (сборник)

Кроме бума потребления, для современной России характерны: «резко растущая невротизация, психотизация и агрессивность общества, что можно заметить, зайдя в метро или автобус. Это подтверждает и очень удручающая динамика тяжких преступлений (Россия – рекордсмен по числу официально зарегистрированных убийств на 100 тысяч человек…)… И общество фактически находится в состоянии той самой гражданской войны, но война эта не с властью, а между собой». Добавьте к этому алкоголизм и повальное пьянство, и вы получите далеко не вдохновляющую картину современной России. «Впрочем, все это может быть перенаправлено и против власти» («ЛГ», № 5, 2008). Более подробно об этом можно прочитать в другой книге Валерия Соловья «Кровь и почва русской истории».

Власть не может здесь что-то изменить, поскольку российская элита остается антинародной. «Речь может и должна идти только о решительных социальных действиях. Говоря без обиняков, угроза уничтожения – вот единственное, что способно заставить элиту образумиться и начать заботиться об общественном благе… сегодня самый страшный кошмар властей – это массовый социальный протест, особенно если он соединится с русским национальным. Ведь русские ощущают себя социально и национально униженным большинством» («ЛГ», № 5, 2009).

Политолог Глеб Павловский также отмечает: «Люди хотят развития, но не намерены приносить свое благосостояние в жертву будущему. Они хотят модернизации, но без мобилизации».

Очень наглядные примеры, подтверждающие тезис о том, что ныне русские (и богатые, и среднего достатка) – это потребители, которые хотят «иметь собственность и свободно ею распоряжаться», то есть «быть нормальными буржуа», и для них «главное – деньги, удобства жизни», приводит Татьяна Воеводина («ЛГ», № 49, 2011), жаль даже эти свидетельства опускать. «Так что какое уж там взыскание града! Горнему наш народ давно предпочел самый разнузданный «консумеризм»… то, что в Интернете называется «потреблядство». И этот буржуазный разгул потребительства сочетается с… нежеланием по-буржуазному работать». Цитату из статьи Т.Воеводиной, касающуюся отношения к труду, я приведу позже.

О том, что и власть насаждает культ потребления во всех сферах жизни, свидетельствует, например, такая установка министра образования и науки РФ Андрея Фурсенко:

«Недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других» (цит. по: «Завтра», № 11, 2011).

Все это стало возможным потому, что сегодня в России еще догнивает буржуазное общество и царит новый нэп. Это не просто возрождение нэпа 1920-х годов, а совершенно новое общественное явление, дальнейшая стадия упадка и разложения. Намеченная Лениным тенденция к переводу всего общественного производства на капиталистические начала ныне возобладала полностью. Предприятие, объективно являющееся лишь звеном в системе народного хозяйства, в условиях рыночной экономики поставлено в положение самодовлеющей единицы, стремящейся только к максимуму собственной прибыли, часто в ущерб смежным звеньям хозяйственного организма. Энергоэлектрическая компания, например, может за долг в 100 тысяч рублей отключить подачу электроэнергии птицефабрике, зная, что от этого там погибнет миллион цыплят (такие случаи бывали неоднократно), и фабрика понесет миллионные убытки. Это – типичная картина «созидания методом разрушения», когда страна идет вразнос. И все это будет оправдано, признано законным, так что и сам Ленин, вероятно, в таком случае воскликнул бы: «формально правильно, а по существу издевательство!» Только в наши дни нужно было бы говорить не об издевательстве, а о вредительстве, о преднамеренном уничтожении части национального достояния.

Нэпманы разного масштаба управляют экономикой, укоренились в структурах власти всех уровней, превратив государственную службу в источник незаконно получаемых доходов, владеют средствами массовой информации, во многом превратившимися в рекламные агентства, также приносящие немалые средства, преимущественно в долларах и евро. Нажива превратилась в высшую цель, культ денег никем не оспаривается, убеждение в том, что «деньги могут все», всем строем жизни навязывается молодежи. Но со времени прихода Путина к власти понемногу набирает силу и государство, стремящееся сконцентрировать в своих руках производственные и иные ресурсы и использовать их для восстановления мощи России. Так что главная борьба предстоит не на митингах, не на улицах и площадях, а в тиши кабинетов, куда не заглянуть непосвященным.

Поэтому сегодня можно говорить, что в России установилось двоевластие. Формально власть находится в руках тандема президент – премьер. Но фактически они мало что могут сделать, потому что экономика (как и СМИ) находится в собственности частников, нэпманов и управляется из-за границы. Вот чем вызваны усилия власти обуздать всесилие частников. Но это уже предполагает конфликт интересов, противостояние гибнущей буржуазной России с властью, стремящейся к спасению страны. Конфликт этот может быть разрешен относительно мирно, а может принять и острые формы.

Ныне в итоге усилий власти настала долгожданная пора, когда от собирания сил надо переходить к восстановлению всесторонней независимости России. Но как можно восстанавливать суверенитет страны, не управляя экономикой, имея ослабленные Вооруженные силы, держащиеся только на остатках советского ракетно-ядерного потенциала, и не занимая высшего поста в стране? Путин заявляет о своих планах восстановления мощи российской армии и флота, для чего нужно провести новую индустриализацию страны. Но для этого надо обуздать частников, вернуть управление предприятиями из офшоров в Россию, прекратить продолжающееся разграбление страны. Значит, Путину нужно вернуться на пост президента РФ. И он согласился на выдвижение своей кандидатуры на высший государственный пост. Такова была ситуация в РФ на 27 ноября 2011 года, когда съезд партии «Единая Россия» принял такое решение.

Прежде чем правившая верхушка России остановилась на фигуре Путина в качестве ельцинского преемника, его долго и тщательно проверяли, устраивали смотрины на разных уровнях и инстанциях. Сам Ельцин до конца так и не смог понять Путина и оставался во власти сомнений, в чем потом публично признавался.

При Ельцине немало деятелей успели походить в ранге кандидата в преемники. Тут были и Немцов, и Аксененко, и многие другие, еще более мимолетные. Наконец, вроде бы сердце успокоилось на кандидатуре Степашина, который в качестве премьер-министра съездил в США, где его принимали уже как будущего президента РФ. Но и он допустил роковую ошибку. И Ельцин вернулся к кандидатуре Путина, которую то выдвигал было, то отставлял. Чем же озадачивал Путин Ельцина?