Карл Маркс - О проблемах языка и мышления

►(Там же, 39 – 40 // 21, 44 – 45.)

«Монеты, названия которых теперь лишь идеальны, суть самые старые монеты каждой нации, и все они были некогда реальны (это последнее замечание довольно часто оказывается неправильным. – Маркс) и так как они были реальны, то служили счетными деньгами» (Galiani. Della Moneta, р. 153).

►( К . Маркс . Капитал, I, 54, прим. ко 2-му изд. Изд. 8-е // 23, 110, прим.)

Мюнцер сам, по-видимому, чувствовал огромную пропасть, отделяющую его теории от непосредственно данной действительности, пропасть, которая тем менее могла укрыться от него, чем более искажались его гениальные воззрения в грубых умах массы его сторонников. Он принялся с необычным даже для него рвением за распространение и организацию движения; он писал письма и рассылал гонцов и эмиссаров во все стороны. Его писания и проповеди дышат революционным фанатизмом, поразительным по сравнению даже с его прежними сочинениями. Наивный юношеский юмор прежних революционных памфлетов Мюнцера исчез; спокойно развивающейся речи мыслителя, которая раньше не была чужда ему, также уже нет. Мюнцер весь теперь превратился в пророка революции; он без устали раздувает ненависть к господствующим классам, разжигает самые дикие страсти и пользуется лишь теми мощными выражениями, которые вкладывал религиозный и национальный экстаз в уста ветхозаветных пророков. Тот стиль, который он должен был выработать себе, ясно показывает, на какой ступени развития находилась та аудитория, на которую он должен был действовать.

►( Ф . Энгельс . Крестьянская война в Германии. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., VIII, 187. 1930 г. // 7, 424.)

Что же касается «racines dans l’histoire» «d’un antagonisme né d’hier», то как раз его [Тьерри] книга дает наилучшее доказательство того, что «racines» эти появились с возникновением самого «tiers-état». Из выражения «Senatus populusque Romanus» этот в общем остроумный критик мог бы заключить, что в Риме никогда не было другого антагонизма, кроме антагонизма между senatus и populus, что было бы вполне в его духе.

►( К . Маркс . Письмо Ф. Энгельсу 27/V 1854 г. – Соч., XXII, 48. 1929 г. // 28, 321 – 322.)

Это пишет буржуазная английская газета [Manchester Guardian]: «если союзные армии тоже остаются в России и будут продолжать военные операции, единственной целью является вызвать внутренний переворот в России».

Союзные правительства должны поэтому либо положить конец своим военным операциям, либо заявить, что они находятся в войне с большевиками. Повторяю, важность этой маленькой цитаты, которая звучит для нас как революционный призыв, как самое сильное революционное воззвание, важность в том, что пишет буржуазная газета, которая сама является врагом социалистов, но она чувствует, что дальше скрыть правды нельзя. Если буржуазные газеты говорят так, вы можете себе представить, что говорят и как думают английские рабочие массы. Вы знаете, как у нас во время существования царизма, до революции 1905 или 1917 годов, каким языком говорили либералы. Вы знаете, что этот язык либералов означал приближение взрыва в пролетарских революционных массах. Поэтому из языка этих буржуазных английских либералов вы сделаете заключение о том, что делается в настроении, умах и сердцах английских, французских и американских рабочих.

►( В . И . Ленин . Доклад на VI Всеросс. Чрезв. съезде советов. – Соч., XXIII, 270 – 271 // 37, 166 – 167.)

Подрастающему гражданину будущего государства не предстоит особых мучений с филологией.

«Изучение мертвых языков будет совершенно оставлено… а изучение живых иностранных языков будет делом второстепенным». Только там, где сношения между народами выразятся в передвижениях народных масс, иностранные языки должны быть усвоены каждым в легкой форме, смотря по нужде. Для достижения «действительно образовательного результата при изучении языков» придумана своего рода всеобщая грамматика, и особенно для этого дела должна служить «материя и форма родного языка».

Национальная ограниченность современного человека является еще слишком космополитической для г. Дюринга. Он хочет уничтожить и те два рычага, которые при современном строе дают хотя некоторую возможность стать выше ограниченной национальной точки зрения, – одновременно упразднить и знание древних языков, открывающее, по крайней мере, лицам разных стран, получившим классическое образование, общий широкий горизонт, и знание языков новых, при помощи которых люди различных наций понимают друг друга и благодаря которому только и могут ознакомиться с тем, что происходит вне их собственной сферы жизни. Зато грамматика родного языка должна основательно вызубриваться. Но «материя и форма родного языка» только тогда могут быть поняты, когда прослеживают его возникновение и постепенное развитие, а это невозможно, если оставлять без внимания, во-первых, его собственные омертвевшие формы и, во-вторых, родственные живые и мертвые языки. Это последнее, казалось бы, могло грозить вторжением в запрещенную область. Напрасный страх. Г-н Дюринг, изгнав из своего учебного плана всю современную историческую грамматику, оставляет для обучения языкам в своей школе только старомодную, выкроенную в стиле древней классической филологии, техническую грамматику со всей ее казуистикой и произвольностью, порождаемыми отсутствием в ней исторического основания.

Ненависть к старой филологии доводит его до того, что все самое дурное, что можно в ней найти, он делает «центральным пунктом имеющего действительно образовательное значение изучения языков». Очевидно, нам приходится иметь дело с филологом, никогда не слыхавшим об историческом языкознании, так сильно и плодотворно развившемся в последние 60 лет, и поэтому отыскавшем «современные возвышенные образовательные элементы» языкознания не у Боппа, Гримма и Дица, но у блаженной памяти Гейзе и Беккера.

►( Ф . Энгельс . Анти-Дюринг. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., XIV, 326, 327. 1931 г. // 20, 333 – 334.)

Из остальных национальностей отметим, прежде всего, в нескольких словах арнаутов; это – закаленный, первобытный горный народ, живущий в стране, спускающейся к Адриатическому морю, говорящий на своем особенном языке, не принадлежащий, по-видимому, к великому индо-германскому племени.

►( К . Маркс и Ф . Энгельс . Восточный вопрос. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. IX, 375. 1932 г. // 9, 7.)

Турция была до греческого восстания terra incognita во всех отношениях, и распространенные на ее счет представления покоились больше на сказках из «Тысячи одной ночи», чем на исторических фактах. Правда, официальные дипломаты, побывавшие в Турции, уверяли, что они обладают более точными знаниями; но так как никто из них не дал себе труда изучить турецкий, южно-славянский или ново-греческий язык, и все они вынуждены были прибегать к тенденциозным рассказам греческих толмачей и франкских купцов, то и их знания были не бог весть какие.