Олаф Стэплдон - Создатель звезд (другой перевод)

Создавая очередной космос, Создатель Звезд каждый раз разделял эти два свои настроения, материализуя их в два независимых духа и позволяя им бороться за господство в данном конкретном космосе. Один такой космос, состоявший из трех, связанных друг с другом вселенных, чем-то напоминал классическое христианство. Первую их трех вселенных населяли поколения существ, в определенной степени одаренных восприимчивостью, разумом, нравственными устоями. Здесь два духа принялись бороться за души этих существ. «Дух добра» принуждал, помогал, вознаграждал, наказывал; «дух зла» обманывал, искушал и нравственно уничтожал. После смерти существа попадали в одну из двух других вселенных, которые являлись вечным раем и вечным адом. Там они вечно ощущали либо восторженное понимание и благоговение, либо ужасные угрызения совести.

Когда моя фантазия нарисовала эту примитивную и варварскую картину, я поначалу пришел в ужас и отказался в нее поверить. Как мог Создатель Звезд, даже в период своей незрелости, обречь созданные им существа на вечные муки за слабость, которой он сам их наделил? Как могло такое злобное божество требовать поклонения?

Напрасно я уверял себя, что моя фантазия, должно быть, полностью исказила реальность; ибо я был убежден, что фантазия нарисовала верный образ, по крайней мере, верный в символическом смысле. Но даже увидев этот жестокий мир, даже испытывая отвращение, жалость и ужас, я все равно приветствовал Создателя Звезд.

Чтобы оправдать это свое поклонение, я сказал себе: эта ужасная загадка находится далеко за пределами моего понимания, и даже свирепая жестокость Создателя Звезд должна быть праведной. Может быть, варварство свойственно только периоду незрелости Создателя Звезд? Может быть, потом, когда он полностью стал самим собой, он перерос его? Нет! Я уже был глубоко убежден, что эта безжалостность проявится при создании даже самого последнего космоса. Может быть, я проглядел какую-то имеющую ключевое значение деталь, оправдывающую эту жестокость? Может быть, просто-напросто все создания действительно были лишь плодом воображения творящей силы, и Создатель Звезд, мучая созданные им существа, мучил самого себя в поисках самовыражения? Или, может быть, сам всемогущий Создатель Звезд был ограничен в своем творении определенными абсолютными логическими принципами, одним из которых была присутствующая в едва пробужденных душах неразрывная связь между предательством и угрызениями совести? Может быть, сотворив этот странный мир, он примирился с неизбежной ограниченностью своих возможностей? А, может быть, поклоняясь Создателю Звезд, я поклонялся только «духу добра»? А, может быть, с помощью этого раздвоения, он пытался изгнать из себя зло?

На эту мысль меня навела странная эволюция этого космоса. Поскольку разум и нравственность его обитателей находились на очень низком уровне, то ад скоро переполнился, в то время как рай продолжал оставаться почти пустым. Но Создатель Звезд в его «добром» начале любил и жалел свои создания. И потому «дух добра» спустился в земную сферу, чтобы своим страданием искупить деяния грешников. В результате чего рай, наконец-то, был заселен, хотя и ад не опустел.

Значит ли это, что, поклоняясь Создателю Звезд, я действительно поклонялся только его «доброму» началу? Нет! Иррационально, но убежденно, я поклонялся обоим началам, составляющим природу Создателя Звезд, «добру» и «злу», нежности и жестокости, идеалам гуманизма и совершенно непостижимой бесчеловечности. Подобно тому, как пылкий влюбленный отказывается видеть или оправдывает явные недостатки своей возлюбленной, так и я стремился преуменьшить бесчеловечность Создателя Звезд, да что там, – я восторгался ею. Тогда, может быть, определенная жестокость была присуща моей природе? Или мое сердце смутно догадалось, что любовь – высшая добродетель созданий – для создателя высшей не является?

Эта ужасная и неразрешимая проблема вновь и вновь вставала передо мной. Например, была создана вселенная, в которой оба духа получили возможность бороться друг с другом по-новому и более изящно. В начальной фазе истории этого космоса, он проявлял только физические признаки; но Создатель Звезд устроил так, что жизненный потенциал этого космоса постепенно выразил себя в разных видах живых созданий, которые, поколение за поколением, проделали путь от чисто физического состояния до состояния разумного, а потом и до состояния ясности духа. В этом космосе Создатель позволил двум духам, «доброму» и «злому», соревноваться даже в самом создании существ.

На протяжении многих веков раннего периода истории, духи боролись за контроль над эволюцией бесчисленных видов. «Дух добра» работал над созданием существ, которые были бы высоко организованными, индивидуальными, осторожно относящимися к окружающей среде, ловкими, хорошо понимающими свой мир, самих себя, и другие существа. «Дух зла» пытался ему в этом помешать.

Конфликт двух духов проявлялся в структуре органов и тканей всех видов существ. Иногда «духу зла» удавалось придать существам внешне неброские, но коварные и смертоносные качества, которые становились причиной их гибели. Природа существ отличалась, особым свойством притягивать паразитов, слабостью системы пищеварения, определенной нестабильностью нервной системы. В других случаях «дух зла» наделял какие-нибудь виды, находящиеся на низкой ступени развития, способностью уничтожать существа, идущие в авангарде эволюции, и те становились жертвой либо новой болезни, либо нашествия каких-нибудь паразитов, либо более жестоких представителей того же вида.

Иногда «дух зла» с большим успехом реализовывал еще более изобретательный план. Когда «дух добра» находил какое-то интересное решение и с самого начала развивал у избранных им видов новую органическую структуру или стиль поведения, – «дух зла» ухитрялся сделать так, что Процесс эволюции продолжался и после того, как она уже давно удовлетворила потребности существ. Зубы вырастали настолько большими, что есть удавалось с очень большим трудом, защитный панцирь становился настолько тяжелым, что стеснял свободу движений, рога изгибались настолько, что врезались в мозг, стремление к индивидуальной свободе обретало такую силу, что разрушало общество, стадное чувство становилось настолько всепобеждающим, что уничтожало личность.

Таким образом, в этом космосе, который по сложности значительно превосходил все, что было создано до него, существование почти каждого вида рано или поздно заканчивалось трагедией. Но в некоторых мирах отдельные виды достигли «человеческого» уровня умственного и духовного развития. Подобное сочетание должно было сделать их неуязвимыми для любого нападения. Но «дух зла» мастерски извратил как разум, так и духовность. Ибо, хотя по природе своей они дополняли друг друга, между ними можно было разжечь конфликт. Был и другой вариант: разум или духовность, могли принять такие гипертрофированные формы, что становились смертельно опасными, как слишком изогнутые рога или слишком большие зубы ранних видов. Например, разум, став очень сложным и подчинив себе физические силы, мог стать причиной катастрофы. Покорение физических сил зачастую приводило к маниакальной жажде власти и расслоению общества на два враждебных класса – хозяев и рабов. Усложненный разум мог породить маниакальное стремление к анализу и абстракции, и полному пренебрежению ко всему, что разум не в состоянии истолковать. Но если духовность отвергала критический аспект разума и насущные потребности, то она могла утонуть в бессмысленных мечтах.