Константин Кеворкян - Четвёртая власть Третьего Рейха. Нацистская пропаганда и её наследники [litres]

Подробнее о функционировании немецкого радиовещания мы расскажем в главе, посвященной средствам массовой информации, а сейчас просто маленькая зарисовка, которая, как мне видится, наглядно иллюстрирует приемы, накопленные в своем арсенале гитлеровской пропагандой, и в случае необходимости выдававшая их массам в сверхконцентрированных дозах. Итак, современник описывает радиорепортаж, где представлены и звуковые эффекты, и особые интонации, и вербальная информация.

«Действо открылось ревом гудков и минутой молчания по всей Германии – это, конечно, они позаимствовали у американцев, скопировав торжества по поводу окончания мировой войны. Затем наступил черед звукового сопровождения речи Гитлера. Заводской корпус в Зименсштадте. Целую минуту слышится шум производства, удары молота, гул, скрежет, грохот, свистки. Вслед за этим звучит гудок, раздается пение, постепенно замирают выключенные маховики.

И вот, в полной тишине слышится спокойный низкий голос Геббельса, голос вестника. И только после этого – Гитлер, три четверти часа ОН: ОН проповедует мир, ОН призывает голосовать за мир, ОН хочет, чтобы Германия сказала «Да», не из личного тщеславия, а только ради возможности защитить мир от безродной международной клики дельцов, гешефтмахеров, готовых ради наживы безжалостно стравить между собой народы, миллионы людей» (16).

Гитлер говорил о мире, но уже шла подготовка к войне. 26 июня 1935 года на заседании рабочего комитета имперского совета обороны было принято решение создать архив по каждой стране, которая входила в сферу германских интересов. На случай возможного конфликта должен быть собран и заготовлен подходящий пропагандистский материал (книги, грампластинки, архивные материалы, фотографии, фильмы). Их надо дополнить картотеками о мировой прессе, радиостанциях мира, деятелях мировой пропаганды. Забегая вперед, подтвердим – эти воистину наполеоновские планы оказались во многом реализованы.

После того как мы рассмотрели историю прихода к власти Гитлера и инструментарий его пропаганды, мы должны изучить, для каких целей он задействовал сконцентрированную в его руках огромную власть, т. е. рассмотреть процесс строительства самого нацистского государства.

После парламентских выборов в марте 1933 года Гитлер лично открыл заседание нового рейхстага в гарнизонной церкви в Потсдаме – государственной святыне Прусского королевства. Здесь покоились останки величайшего прусского правителя Фридриха Великого, здесь молились короли династии Гогенцоллернов, сюда, в 1866 году вернувшись с австро-прусской войны, положившей начало объединению Германии, пришел поклониться святыне будущий полководец и президент Гинденбург. Дата открытия – 21 марта – тоже была выбрана не случайно, поскольку совпадала с годовщиной открытия Бисмарком первого рейхстага Второго рейха в 1871 году.

После открытия сессии рейхстага Гитлер картинно сошел с трибуны, низко поклонился Гинденбургу и взял его руку в свою. Их торжественное рукопожатие – символ союза новой Германии со старым порядком – запечатлели для нации и мировой общественности многочисленные репортеры и кинохроникеры, и оно еще не раз использовалось нацистской пропагандой в своей повседневной работе.

Сначала Гитлер вел себя осторожно по отношению к правым партиям, в коалиции с которыми он находился. Авторитетнейший биограф Гитлера Иоахим Фест развивает очень важную мысль, иллюстрирующую ползучую тактику нового рейхсканцлера: «Гитлер в современном ключе осмыслил понятие революции. Она не завоевывает власть. А прибирает ее к рукам и пользуется не столько силовыми, сколько бюрократическими средствами. Процесс приобщения к господствующей идеологии 1933 года образовал новую форму слияния и конфронтации национал-социалистического движения со старыми руководящими силами в государстве и обществе. Подобное развитие являлось необходимостью, ведь только привлечение к сотрудничеству знающих специалистов и старых, опытных руководящих сил могло обеспечить преобразование пропагандистского движения в господствующую организацию. (Можно вспомнить симбиоз хозяйственной номенклатуры и национальных движений в первые годы после распада СССР. – К.К.) Относительно щедрая форма приобщения к господствующей идеологии по отношению к буржуазным, среднеклассовым и консервативным группам была условием успеха национал-социалистического захвата власти» (1). Сам же Гитлер изъяснялся значительно лаконичней: «Собственность и доходы – экая важность. Очень нужна нам социализация банков и фабрик! Мы социализируем людей!» (2).

В свою очередь, истинная политическая физиономия рейхсканцлера для правящих классов не являлась секретом. Они обеспечили национал-социализму финансовую и интеллектуальную поддержку, яростно приветствовали истребление левых партий и, в конце концов, признали легитимность тоталитарного режима. Иначе говоря, правящий слой, в данном случае буржуазия, в большинстве своем оказался готов к союзу с Гитлером в обмен на сохранение своих привилегий и при соблюдении некой видимости приличий. И чтобы полностью развязать себе руки в вопросах идеологии, а значит, и сотрудничества с различными социальными группами, Гитлер в первые же месяцы пребывания у власти запретил печати самостоятельно публиковать цитаты из своей одиозной книги «Майн Кампф». Обосновывалось распоряжение тем, что мысли вождя оппозиционной партии могут не совпадать с соображениями главы правительства. Так было найдено поле для маневра. Сомневающихся в действенности режима постепенно убедили стать лояльными националистическому государству – сыграли свою роль и реальные экономические достижения, и мощь пропагандистской машины. Упорствующим оставались эмиграция или репрессии.

Как уже сказано, залогом дальнейшего существования национал-социалистической партии стало сращивание партийного и государственного аппарата, создание в обществе двойной системы управления (партийной и государственной), а также навязывание стране общей национальной идеологии. Данный процесс получил официальное название «унификации». Попытаемся рассмотреть вышеперечисленные вопросы поподробней, тем более, что в каждом из них присутствовала социальная и пропагандистская составляющая.

Слияние партии и государства находило свое отражение как в кадровой политике режима, так и новых ритуалах. Уже в июне 1933 года в государственных учреждениях власти ввели т. н. «немецкое приветствие» – поднятие правой руки. При этом следовало говорить «Хайль Гитлер!» В 1934 году вошел в силу закон, согласно которому каждый немец был обязан приветствовать «немецким приветствием» нацистские знамена. По сути, речь шла о дрессировке навыков. Все официальные письма должны отныне заканчивать словами «Хайль Гитлер». Поначалу некоторые «героические личности» еще подписывались «С германским приветом», чтобы только не писать «Хайль Гитлер», но потом и это робкое фрондерство в официальной переписке прекратилось. Началось повальное переименование улиц: в каждой мало-мальски уважающей себя деревушке появлялись, по меньшей мере, Гитлерштрассе и Гитлерплац. Как мы понимаем, связаны эти меры не с манией величия вождя, но с пропагандистским обеспечением его «вездесущности». По сути, при сегодняшней демократии портреты руководства в кабинетах чиновников играют ту же роль.