Михаил Зыгарь - Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы

Пока Ельцин находится под наркозом, в США проходят президентские выборы: 50-летний Билл Клинтон борется против 73-летнего Боба Доула. Как раз в те минуты, когда российский президент возвращает себе власть, Клинтон узнает, что успешно переизбрался – у него большой перевес во всех крупных штатах.

Ельцин пробудет в больнице до конца декабря 1996-го, а уже в начале января 1997-го снова будет госпитализирован – теперь с пневмонией.

«Ельцин стал другим после операции, – говорит Сергей Медведев, теперь уже бывший пресс-секретарь президента. – После 1996-го это абсолютно иной Ельцин, с которым я не хотел бы работать, учитывая ту ситуацию, которая сложилась после выборов. Это другой человек и другой президент. Больной, старый, по сути, разваленный и управляемый». («Чушь собачья», – спорит Валентин Юмашев. По его словам, беспомощность Ельцина – это миф.)

Весь 1997 год пройдет в России под знаком олигархических войн. Сначала информационной атаки не выдержит первый вице-премьер Потанин. Его уволят из правительства в марте. Его место займет Анатолий Чубайс. Новым главой администрации президента станет Валентин Юмашев.

Чубайс, вернувшись в правительство, продолжит приватизацию: на конкурс будет выставлена компания «Связьинвест», объединяющая все телефонные сети России. По мнению Бориса Березовского и Владимира Гусинского, она должна достаться им – в первую очередь потому, что в ходе предыдущей волны залоговых аукционов, осенью 1995 года, Гусинский не получил ничего, а это несправедливо. Чубайс скажет, что все это неважно – отныне все будет по-честному. Аукцион состоится 25 июля 1997-го. Победит Владимир Потанин – в альянсе с американцем Джорджем Соросом, тем самым, который в Давосе советовал Березовскому бежать из России.

Борис Ельцин и Валентин Юмашев

Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»

Вспыхнет невероятная информационная война: сторонники Гусинского и Березовского до сих пор уверены, что Чубайс сыграл на стороне Потанина и намеренно отдал «Связьинвест» ему. Сторонники Чубайса и Потанина уверены, что все было по-честному.

ОРТ и НТВ сообща начнут мочить правительство. Изо дня в день на ОРТ будут рассказывать о том, что Потанин организует оргии со стриптизершами для нового первого вице-премьера Бориса Немцова. А журналист Александр Минкин напишет серию разоблачительных статей о том, как Чубайс и его друзья получили огромные взятки под видом гонорара за ненаписанную книгу о реформах в России. Эти обвинения подхватят федеральные каналы.

То оружие, которое в 1996 году сделало Бориса Ельцина президентом, быстро разрушит приведшую его к власти элиту. От какого-либо единения вчерашних победителей не останется и следа.

Вся команда Чубайса уйдет в отставку, он сам останется первым вице-премьером.

Александр Минкин вернется в «Московский комсомолец».

Новый глава ВГТРК Николай Сванидзе уволит Светлану Сорокину.

Александр Коржаков станет депутатом Госдумы, а Александр Лебедь – губернатором Красноярского края.

Довольно быстро станет понятно, что из-за развития мобильной связи телефонные линии «Связьинвеста» не имеют почти никакой ценности.

Президент Ельцин так никогда и не оправится после своей предвыборной кампании.

Однажды во время очередного совещания в Кремле Ельцин провалится в сон. Очнувшись, он поглядит направо и увидит рядом с собой невысокого лысого человека с бородкой – это Сергей Зверев, теперь замглавы администрации президента. Тогда он посмотрит налево – и там тоже окажется невысокий лысый человек с бородкой – это Владимир Платонов, спикер Мосгордумы. Президент не узнает ни того, ни другого. И с изумлением продолжит крутить головой, пытаясь понять, кто этот человек с двух сторон от него. Или кто эти люди. И где он вообще находится. Но понять не сможет. А остальные участники совещания похихикают и сделают вид, что ничего не происходит.

Главный вопрос, который обсуждают до сих пор, даже спустя 25 лет, – были ли выборы 1996 года сфальсифицированы. Тема приобрела особую скандальность в 2012 году – тогдашний президент Дмитрий Медведев на встрече с оппозиционерами заявил: мол, мы-то знаем, что на самом деле в 1996 году победил Зюганов.

Почти все, с кем я общался, пока писал книгу, в один голос уверяют, что Медведев неправ – он в тот момент еще жил в Петербурге, был слишком молод и далек от большой политики, ему просто неоткуда было узнать, как все происходило на самом деле, говорят они. Другой стандартный аргумент такой: если результаты можно было просто нарисовать, зачем же все так напрягались? Или такой: почему тогда не сделали нужный процент партии власти на думских выборах в 1995-м, а вместо этого отдали победу коммунистам? И почему не пользовались этой возможностью на региональных выборах, на которых в 1990-е сплошь и рядом побеждали оппозиционеры?

Чтобы прояснить ситуацию, я обратился к независимому аналитику, специалисту по выборам Сергею Шпилькину. Он выстраивает математические модели, которые наглядно показывают, насколько вероятны вброс и фальсификация. Шпилькин изучил все доступные данные 1996-го, построил графики и вынес свой вердикт: в подавляющем большинстве регионов выборы сфальсифицированы не были. По словам Шпилькина, подозревать, что был вброс, имеет смысл, если у одного из кандидатов – обычно у представителя власти, максимальные результаты при максимальной явке избирателей. Такое наблюдается почти на всех выборах после 2000 года. Но в 1996 году картина другая: на тех участках, где явка очень велика, как правило, лидирует Зюганов. Впрочем, замечает Шпилькин, есть отдельные регионы, например некоторые республики Северного Кавказа, а также Башкирия и Татарстан, где манипуляции с подсчетом голосов, несомненно, были, и к тому же направление этих манипуляций менялось: в пользу Зюганова в первом туре и в пользу Ельцина во втором. Но масштабы этих манипуляций недостаточно велики, чтобы ставить под сомнение победу Ельцина во втором туре.

Но разве дело только в цифрах?

Сейчас почти все причастные к кампании 1996 года говорят о ней с гордостью. Они по-щегольски хвастаются не только тем, что победили, но и тем, как эффектно они победили. И почти никто ни о чем не жалеет.

«Я ничего героического не сделал, просто удержал ситуацию и все», – так Анатолий Чубайс оценивает свою работу в администрации президента. «У меня не было целостной программы, но набор векторов был очевиден, – размышляет он. – В реальности у меня не оставалось ресурсов для каких-то политических реформ, у меня просто была задача удержать ситуацию в руках Бориса Николаевича».