Владимир Пастухов - Революция и конституция в посткоммунистической России. Государство диктатуры люмпен-пролетариата

Как и в любой другой школе, в школе русского конституционализма самым главным является поддержание политической дисциплины. Уже очевидно, что при любом историческом вызове Россия имеет тенденцию «сваливаться» в имперский штопор. Она напоминает корабль, который никак не может выйти из гавани, потому что, когда начинается шторм, самым «практичным» и «безопасным» решением оказывается повернуть обратно. Но если конституционно заблокировать саму возможность постоянно возвращаться в излюбленную гавань империи, то Россия вынуждена будет идти вперед и искать новые политические, на этот раз конституционные, формы стабилизации политического режима. И тогда она неизбежно сама собою без всякого понуждения придет к федерализму. Потому что такая огромная страна, как Россия, может существовать только либо в имперской, либо в федеративной форме — третьего для нее не дано. Но империя исчерпала себя исторически и обрекает Россию на политическое топтание на месте, в то время как федерализация откроет для нее новые исторические горизонты.

Очевидно, что в точке старта, когда конституционные реформы только начинаются, общество является новым лишь по своим намерениям. Принимать и исполнять новую конституцию предстоит тем самым людям, которые привыкли жить в условиях правового произвола. Бóльшая их часть будет готова к переменам только на словах, продолжая в своей повседневной жизни реализовывать неконституционные практики. Не исключено, что одномоментное внедрение всего комплекса институциональных реформ, которые надо осуществить с целью преобразования имперского по своей сути государства в национальное, вызовет у этого общества конституционный шок, с которым оно не сможет справиться.

В этом отчасти состояла ошибка конституционалистов 90-х, предложивших политическую модель, рассчитанную на существование развитого гражданского общества, которого в России как не было, так и нет до сих пор. Естественно, что эта модель быстро «сдулась» и деградировала сначала в авторитарное, а потом и в неототалитарное государство. И эта ситуация может повторяться бесконечно, потому что в момент начала конституционного движения светлое конституционное будущее существует только как интенция и как потенция. Если политический авангард в такой момент оторвется от своих «социальных тылов», то он рискует улететь прямо на луну, где, как справедливо отмечал классик марксизма-ленинизма, только и можно оставаться свободным от общества, в котором живешь.

По этой причине, собственно, необходим конституционный переходный период, в рамках которого должны быть созданы социальные предпосылки для полноценного конституционализма. Конституционная реформа — не одноразовая акция, а длительный многоступенчатый процесс, о чем я подробно писал в предыдущей главе. Задача первого этапа — стимулирующая: содействовать формированию гражданского общества, что является предпосылкой перехода ко второму этапу реформ, то есть завершению формирования национального «политического» государства.

На первом этапе конституционной реформы предпочтительно придерживаться философии «конституционного минимализма», что предполагает соблюдение принципа разумной достаточности предлагаемых новаций. Нужно соблюсти баланс, при котором вносимые в конституцию поправки твердо задают новый вектор общественного развития, то есть стимулируют развитие гражданского общества, но при этом не позволяют захлебнуться от конституционного восторга и свалиться в хаос анархии или гражданской войны.

Нужно, действуя в логике «необходимых и достаточных» конституционных поправок, найти золотую середину между сугубо декоративными изменениями, ничего по существу не меняющими, и стремлением изменить сразу все. Надо различать импульс и движение в целом. При этом вопрос о том, будет ли это новая конституция или новая редакция старой конституции, является сугубо техническим и второстепенным. Ответ на него в большей степени зависит оттого, как будет развиваться общая политическая ситуация и какая общественная потребность сформируется. Также нужно помнить, что подготовка конституционного текста — это не только счастливое политическое озарение, но и тяжелейшая кропотливая работа профессиональных юристов над каждым словом.

Нужна ли России немедленно совершенно новая Конституция? Это вопрос, на который нет однозначного ответа. Меня часто упрекают в недооценке значимости действующей Конституции 1993 года. Эти упреки не совсем справедливы. Я считал и продолжаю считать принятие Конституции 1993 года важнейшей вехой эволюции конституционной идеологии в России. Главным ее достижением является признание универсального характера европейских конституционных ценностей и основополагающего значения соблюдения прав и свобод человека. Другое дело, что принятие Конституции 1993 года не способствовало, по моему мнению, установлению конституционного строя в России на практике. Россия после 1993 года, как и до 1993 года, оставалась авторитарным государством, в ткань которого были несколько искусственно встроены отдельные конституционные институты. Но это нисколько не умаляет заслуг Конституции 1993 года и ее авторов перед историей. И вперед Россия может двигаться, только отталкиваясь от того, что уже было сделано предшествующими поколениями.

И все-таки я бы не назвал структуру Конституции 1993 года идеальной. Как я уже неоднократно отмечал выше, вся она выстроена вокруг главы о правах и свободах человека как центральной идеи. С моей точки зрения, центральной должна быть идея общественного контроля над властью. Глава же о свободах и правах человека (кстати сказать, блестяще составленная) вполне может быть самостоятельной частью, вроде «Билля о правах», но не системообразующим элементом, В будущем я перевернул бы пирамиду разделов конституции, расположив их следующим образом:

— Основы конституционного строя Российской Федерации;

— Государственное устройство Российской Федерации;

— Декларация прав российского народа.

Но я не считаю изменение структуры конституции принципиальным вопросом. Безусловно, это не то, с чего нужно начинать. Лишь в том случае, если ситуационно все-таки будет принято решение готовить совершенно новый текст конституции, есть смысл сшить конституционный костюм «на вырост», чтобы в дальнейшем можно было обходиться точечными конституционными поправками.

Гораздо важнее в тот момент, когда тема конституционной реформы актуализируется, будет другое: восполнение тех институциональных пробелов, которые позволили нейтрализовать Конституцию 1993 года, превратить ее в оберточную бумагу для авторитарной требухи. Принципиальное значение имеет качественный конституционный аудит всей имеющейся сегодня конституционной правоприменительной практики, который позволит выявить слабые места в «конституционной обороне». В этом смысле движение вперед должно осуществляться «от обратного», от действующей конституции, путем выявления и устранения ее недостатков, как присущих ей изначально, так и приобретенных позднее в ходе многочисленных конституционных контрреформ.