Моше Левин - Советский век

Являясь объектом многочисленных уничижительных (зачастую просто непечатных) эпитетов, которыми забрасывали Троцкого Сталин и его сторонники, Троцкий оставался признаваемым создателем Красной армии, народным комиссаром по военным делам и вождем Октябрьской революции и не имел ничего общего с карикатурой, которую рисовали его враги. Имя Льва Троцкого ассоциировалось прежде всего с именем Ленина, который против этого никогда открыто не возражал, что еще сильней выводило Сталина из равновесия. Постоянные интриги и давление на Ленина с целью сместить Троцкого не только с военного, но и с любого иного поста (об этом хорошо известно любому биографу Ленина и Сталина) делают, как мне кажется, подобную интерпретацию сталинской позиции вполне правдоподобной.

Если не принимать во внимание минуты колебаний, такая «осада» Ленина не имела успеха. Ленин всецело полагался на Троцкого и его престиж. Он работал с ним рука об руку - и не только в военной сфере. Кроме того, он поддерживал ежедневный доверительный контакт с Эфроимом Склянским, правой рукой Троцкого по Реввоенсовету и комиссариату обороны, игравшим, без сомнения, роль преданного связного между двумя лидерами. Документы периода Гражданской войны раскрывают принципиальную значимость этой ежедневной работы, однако о самом Эфроиме Склянском известно довольно мало, кроме того, что смерть настигла его во время прогулки на лодке в Америке в 1925 году.

Тесный контакт Ленина с Троцким и его окружением все сильнее разжигали враждебное чувство Сталина к вождю.Но открыто эта вражда проявилась только тогда, когда Ленин был уже при смерти, а Сталин практически полностью овладел командными высотами. Открытая атака на больного Ленина не отвечала расчетливому, осторожному характеру Сталина, но во время болезни (Сталина информировали о подробностях ее протекания) положение изменилось. Центральный комитет возложил на Сталина как на генерального секретаря партии ответственность за лечение Ленина, что и позволило Сталину неотрывно шпионить за больным человеком.

Не исключено, что секретарь Ленина Лидия Фотиева сообщала Сталину обо всем, что Ленин ей диктовал, хотя он и требовал конфиденциальности. Можно представить состояние Сталина, когда он понял: Ленин намерен лишить его занимаемого положения и, возможно, поставить крест на его дальнейшей политической карьере. Если же не Фотиева бы ла первой, кто поставлял Сталину информацию о планах «патрона», Сталин имел возможность узнать о них из письма Ленина XII съезду партии. В этом документе Ленин открыто потребовал снятия Сталина с его поста и объяснил причины своего требования. О письме Ленина стало известно и в Политбюро. Но Ленин был сильно болен, практически недееспособен, поговорить с ним и получить консультацию оказалось невозможным. Долгие годы этот документ тщательно скрывали от широкой публики, и только по указанию Никиты Хрущева через 35 лет с момента написания письмо было опубликовано и вошло в полное собрание сочинений Ленина.

Так же тщательно скрывались дебаты по поводу национального вопроса, разгоревшиеся в кабинетах и коридорах власти при появлении на свет СССР. И не только потому, что эта информация вскрывала глубину разногласий относительно нового государства и предполагаемой структуры его построения, но и потому, что она вызвала со стороны Ленина чрезвычайно бурную реакцию. Больной, фактически обреченный Ленин с удивительной ясностью сформулировал свои идеи, сумев беспощадно раскритиковать сталинскую позицию и показать опасность его подходов и решений. Создавая концепцию будущего советского государства, Сталин исходил главным образом из своего послереволюционного опыта, когда он возглавлял Комиссариат по делам национальностей. Этот пост ему доверили благодаря тому, что первая из книг Сталина, опубликованная задолго до событий 1917 г., написанная по просьбе Ленина и при редакторской помощи Бухарина, была посвящена национальному вопросу. Именно этот теоретический труд, пусть поверхностный и не глубокий, и последующее погружение в практику бесконечно сложных национальных конфликтов и проблем, возможно, убедили Сталина, что разнохарактерные, неуправляемые и воинственно настроенные «национальные интересы» способны в любой момент расстроить деятельность центрального правительства.

Последнее выступление Ленина по национальному вопросу стало манифестом, содержащим сильный и четкий анализ развития, предстоявшего стране после Гражданской войны. По мнению Ленина, Сталин хотел предложить нерусским национальностям окраинных народов бывшей империи «автономию», при этом подразумевая, что они останутся состав ной частью России, но откажутся от уже существующих договорных отношений равноправия с РСФСР или Российской Федерацией. Дискуссия по этому поводу, а также по другим предложениям о формах будущего государства была крайне жесткой. Ее эпицентром стал конфликт Ленина и Сталина по национальному вопросу, последствия которого отразились на будущем советской политической системы. И об этом следует рассказать подробнее.

Хотя в обеих программах речь шла о диктатуре, в вопросах практики они расходились. Многочисленные союзные министерства, предложенные Сталиным, были яблоком раздора и источником обид. Республики не сомневались, что они будут поглощены Россией. И это действительно было целью Сталина.

Русские редакторы документального сборника [3] 3 Сборник представляет собой весьма богатую документальную коллекцию с аналитической вводной статьей редакторов. См.: Несостоявшийся юбилей: Почему СССР не отметил своего 70-летия // Составители Ненароков А.П. (руководитель), Горный В.А., Доброхотов Л.Н., Кожокина А.И., Котыхов А.Д., Ушаков А.И.; Редакторы и авторы предисловия - Горшков М.К.,Журавлев В.Н., Ненароков А.П. - М., 1992. , являющегося для нас основным источником информации по данному вопросу, в предисловии отмечают, что идеи Владимира Ленина о месте и роли национальностей в государстве претерпели существенное видоизменение - от твердой убежденности в достоинствах централизма к «признанию неизбежности федерализма».

Сначала Ленин верил, что задачи пролетарской борьбы лучше решать в рамках унитарного государства, и выступал категорически против даже культурно-национальной автономии. Но после того как в ходе Гражданской войны национальные окраины и анклавы внутри чисто русских губерний и регионов стали театром боевых действий, он впервые согласился с тем, что создание национальных автономий и самостоятельных национальных государств более предпочтительно. Правда, принимая подобное решение, Ленин и его соратники всячески стремились подчеркнуть условность и временный характер образований такого рода. Это видно уже из названий республик: Татаро-Башкирская республика в Поволжье и на Урале; Литовско-Белорусская - на западе; Горская - на Северном Кавказе.