Алексей Челноков - Ксения Собчак. Проект «Против всех»

Но существуют некоторые шансы, что все не так страшно и молодые супруги живут в солнечном Дубае в любви и согласии, совместно прогуливая деньги, которые господин Цепов нажил непосильным, законопослушным и очень честным трудом.

Утверждают, что летом 2004 года Цепов несколько раз пытался встретиться с Путиным в Москве и в Сочи, но ему было сказано, что эти встречи нежелательны. Последние дни жизни Цепова восстановлены следствием по минутам. Эти сведения стали доступны питерской прессе. 11 сентября 2004 года в 10 утра Цепов завтракал у себя на даче, затем пил чай на Литейном в УФСБ, потом поехал в ГУВД, где встречался с начальником одного из подразделений и ел мороженое. В 4 часа пополудни ему стало плохо, к вечеру он был госпитализирован в частную клинику, оттуда через 8 дней переведен в больницу им. Свердлова, еще через 2 дня он умер.

В прессу просочились и данные о результатах вскрытия и экспертизы. Следуя им, Цепов был отравлен скорее всего лошадиной дозой лекарства от лейкемии, которой он никогда не страдал.

В 1999 году Роман Цепов дал откровенное интервью газете «Версия»:

«— Роман Игоревич, на вас висит уголовное дело. Это так?

— В 1993 году к нам обратились сотрудники контрразведки с просьбой оказать помощь в операции по ликвидации одной преступной группировки. Когда взломали двери и ворвались в помещение, стало ясно, что бандиты успели уничтожить часть компрометирующих их документов. Мы забрали их дискеты, принтер, чтобы поработать с информацией, и разъехались — чекисты в одну сторону, я — в другую. У меня было еще изъятое оружие: автомат, два пистолета «ТТ». По дороге меня остановила милиция. Скрывать мне было нечего, и я остановился, хотя по идее мог запросто уйти на своей машине от милицейских «Жигулей». В итоге мне стали «шить» хранение оружия и кражу этих злосчастных дискет и принтера. Четыре месяца выясняли, не злодей ли я. Выяснили, что не злодей. Дело было прекращено за отсутствием состава преступления. По прошествии нескольких лет в Генеральной прокуратуре вдруг решили, что я знаю все тайны Собчака.

Меня вызвали в Генпрокуратуру и стали пугать: «Если ты против Собчака показаний не дашь, мы сейчас твое дело реанимируем!» Я говорю: «Ребята, я всего лишь охранник. Я охранял дочку Собчака, иногда — его жену. Не более того». И они это старое дело опять вытащили на свет.

— Вы были тесно связаны с Собчаком?

— Когда Собчак был мэром, его самого и членов его семьи должна была охранять Федеральная служба охраны. Но дочь Собчака несколько экспансивная особа, она немало нервов попортила охранникам из ФСО, и они решили сбыть ее с рук. Они мне предложили: «Рома, заключи договор и зарабатывай деньги, мы устали». Задача у нас была одна — оградить дочь Собчака на период предвыборной кампании от каких-либо провокаций. Мы ее охраняли всего три месяца.

Общий язык с ней я искал очень долго, пока за одну выходку, извините, не надрал ей задницу. Зато контакт установил. И потом уже проблем особых с ней не было. Недавно я встретил ее на улице. Она со мной на «вы», хотя раньше упорно «тыкала». Мы разговорились. Неглупая девчонка, и, судя по всему, за прошедшие три-четыре года поняла, что такое хорошо и что такое плохо. Я ведь охраняю всех, кто обращается. Вот, например, когда я сидел в следственном изоляторе, в соседней камере держали питерского авторитета Малышева. Он попросил: «Выйдешь — поохраняй мою семью». И я охранял, потому что мне за это платили деньги. И многие авторитеты, не буду называть их имен, сегодня тоже под охраной моих людей.

— Расскажите о ваших связях с Путиным.

— Питер — хитрый город. Хитрее Москвы. Группировки, группочки. Постоянно что-то делят. Вот надо поделить порт — убивают директора порта или президента Балтийского морского пароходства. А в питерской администрации пароходство курировал Путин. И администрация обратилась в наше агентство. Заключили договор, и мы работали с Путиным. Работа заключалась в том, чтобы смотреть. Вошел в дом, вышел из дома, сел в машину, вышел из машины.

— Почему Путин обратился именно к вам, а не в ФСО?

— На тот момент Путин по своему статусу был не той фигурой, которой полагается охрана ФСО. Сейчас все вице-губернаторы Питера имеют охрану. Их тоже охраняют частные агентства. Конечно, возникает вопрос: а на какие деньги? Это же дорого. А тогда, в 1996 году, я брал с Путина «несколько копеек», потому что и мне это было выгодно — охрана вице-мэра поднимала имидж агентства. Путин платил всего лишь на зарплату двум ребятам, которые его охраняли, — 400–500 долларов. Для него это была подъемная сумма. Удобный был клиент. Он же профессионал. Ему говорили: «Надо так». И он делал «так». Никогда не пыжился. Скромный и порядочный человек. И очень вежливый.

— Вы имели отношение к питерскому игорному бизнесу?

— Казино охранял. В гостинице «Пулковская» было открыто первое в городе казино. Его держала братва. Они меня пригласили и сказали: «Рома, поохраняй казино». Я согласился: «Базара нет, наведу порядок».

— А кому именно оно принадлежало?

— Московским и питерским неформальным структурам. Там Малышев имел свою долю, тамбовские — свою. И постоянно — то поножовщина, то стрельба. Мы навели порядок. Нахулиганили казанские — били казанских, нахулиганили малышевские — били малышевских.

— Ходили слухи, что Путин тоже был связан с казино.

— В некоторых вопросах я достаточно информированный человек. Так вот, у меня нет информации, что Путин имел отношение к игорному бизнесу. Просто господа из этой сферы в своих целях вешали лапшу на уши: «Нас прикрывает Путин». И кто ее вешал — я знаю.

— Может, поделитесь?

— Сегодня — рано. Скажу одно: эти господа чувствуют себя уютно и даже носят погоны. Из тех же источников идет дезинформация о том, что якобы я казначей Путина, и что я кадровый офицер разведки, и что у меня пять удостоверений прикрытия — ФСБ, ФСО, МВД, — и что я нахожусь в бегах.

— Вы как-то намерены противостоять этим слухам?

— Нет, мне же от них польза. После публикации о том, что я казначей Путина, у меня стало больше клиентов. Со мной все хотят дружить».

Известный врач-психиатр, профессор Диля Еникеева по-научному подошла к персоне Ксении Собчак, продолжив тем самым галерею так называемых психосексуальных портретов.

— Я пишу психосексуальные портреты и для того, чтобы, говоря словами Петра Первого, «дурь каждого каждому была видна», и для того, чтобы у персонажа моего психосексуального анализа была возможность увидеть себя со стороны, глазами психиатра-сексопатолога, и сделать выводы, — заявила Диля Еникеева.

Одним из персонажей этой галереи стал в 1999 году будущий президент Владимир Путин, когда он был еще для всех загадкой. Иностранные журналисты тогда постоянно спрашивали: Who is mister Putin? Сейчас Еникеева утверждает: «Моя оценка личности ВВП была верна (хотя я знала о нем столько же, сколько мог знать любой россиянин — из СМИ, — но я профессионал с большим стажем). Со слов главреда газеты «Телохранитель», с тех пор я — любимый автор Путина. Я по-прежнему уверена в наличии у Владимира Путина личностных качеств, настораживающих меня как психиатра, однако не могу не отдать должное его уму».