Борис Березовский - Игра без правил

Б.: — Алло, Сергей Константинович, я Вас приветствую! Извините, что побеспокоил.

Спасибо, что отзвонили. Я очень коротко. К сожалению, по тому же вопросу, который мы с Вами обсуждали, когда я был у Вас в последний раз. Что-то там, по-прежнему, все не продвигается, хотя Вы и дали грозное указание: к 21-му все закончить.

Д.: — К 21-му они дали мне, так сказать, свою позицию. Слава богу, что и это. Но она, действительно, имеет два принципиальных вопроса, которые у нас как бы ответа не получают из-за того, что, во-первых, не выработана собственно схема контроля за этими средствами, счетом и так далее. Они как бы все это время писали, чтобы не Вы, а «Аэрофлот» предложил бы форму контроля.

Б.: — Сергей Константинович, можно я Вам скажу? Поверьте мне, Николай Алексеевич Глушков — абсолютно опытный человек с безупречной репутацией, и это было главное, о чем он говорил, когда мы с Вами встречались. Что в том-то и дело – выработана и существует не просто схема контроля, а абсолютной прозрачности. И, собственно, с этого он начинал свою работу, в отличие от той схемы, которая существовала раньше.

Д.: — Я согласен, что та, что существовала раньше, хуже, наверное, чем централизованная. Ведь с этим не спорю и, наоборот, поймите, что мне нужно либо от Вас, либо от наших, но чтобы было предложено, что так, и так будет работать эта схема. Пока такого документа нет, мне не на чем базироваться во всех этих решениях. Это могут сделать наши. Им уже сказал: напишите тогда свои предложения…

Б.: (прерывает) — Они вообще не хотят ничего делать. Уже год фактически прошел…

Д.: — Знайте, сейчас не это будем обсуждать. Я согласен, что прошло много времени, и может быть, действительно мы виноваты…

Б.: (прерывает) — Об этом не может быть речи. Важно, чтобы была работа, которая на самом деле идет, и вот сегодня она как раз абсолютно не прозрачна для ЦБ.

Д.: — Согласен еще раз, поэтому я и говорю, что позиция у нас очень уязвимая. Я им уже сделал все эти внушения. И понимайте, до того, как мы договорились о том, как она будет работать. Это все равно нереально все. Должен быть механизм этого контроля там и так далее. Я это нашим внушал, они, по-моему, это поняли. Они получили задание и свои замечания от начальства. Но вторая тема, кроме того, что надо согласовать быстро саму схему, она заключается в том, что они указывают на недостаточные гарантии, которые дает вот эта «Андава». Это маленькая фирма…

Б.: (прерывает) — Давайте сделаем таким образом. Если вы не возражайте, вот можно, чтобы все-таки Глушков встретился с теми людьми, которые у Вас разрабатывают эту схему, по поводу гарантий, по поводу всего.

Д.: — Они не могут встретиться что ли? Есть проблема?

Б.: — Да, конечно. Потому что просто сказали, что документ находится у Вас.

Д.: — Извините, он уже давно не у меня. Уже три раза я их вызывал к себе. Они в присутствии первого зама, курирующего…

Б.: (прерывает) — Он уехал вроде бы сейчас.

Д.: — … уже делал второй раз это внушение, и документы у них, все задания им даны.

Б.: (нетерпеливо) — Скажите, пожалуйста, с кем можно связываться, поскольку, вроде бы, зам этот уехал сейчас? Я имею в виду Смирнова.

Д.: — Смирнов сейчас в командировке. Но у него есть…

Б.: (прерывает) — А без него никто не хочет разговаривать на эту тему.

Д.: — Господи! Эти мои сотрудники — прелесть! Там сеть такая Артамонова, она как бы исполнитель, она работает над этим конкретно. А сеть еще зам по фамилии, по-моему, Михайлова. Зам Смирнова. Эти две женщины, собственно говоря, были последними, которым я только вчера отвечал, что надо писать.

Б.: — С кем Глушкову можно связаться?

Д.: — Ну вот, давайте с этой Артамоновой. Сослаться на меня и так далее. Я еще сегодня им отзвоню сейчас по своему селектору. У Смирнова действительно, наверно, никто не ответит. Его нет. Ну, и соответственно, второй-то вопрос связан с этими гарантиями. Алло?

Б.: — Да. Я Вас слушаю внимательно.

Д.: — Есть две формы гарантии. Либо страхование в такой страховой фирме, которая может взять на себя такую ответственность, либо гарантии, которые дает ряд банков, скажем.

Б.: — Хорошо. Это как бы вопросы Глушкова. Просто самое главное знать, с кем он мог бы связаться, потому, что его посылают торжественно каждый раз непонятно куда. И Вы сейчас сказали, вот есть Артамонова. Он с ней тогда связывается. Да? Как просто ее можно вычислить?

Д.: (хихикает) — Ну, наверное, можно у меня в секретариате спросить телефоны, конечно. Я, честно говоря, не помню их.

Б.: — Хорошо. Он может позвонить в Ваш секретариат — и дадут телефоны

Артамоновой, да?

Д.: — Сейчас я скажу, чтобы они связались с замами Смирнова и так далее. И Глушкову помогли. А я сейчас с ними попытаюсь быстро переговорить. Я сейчас уезжаю на наше заседание великое (заседание правительства).

Б.: — Хорошо.

Д.: — Хорошо, Борис Абрамович. Будем это подталкивать вперед.

Б.: — Как Вы думайте, сколько времени уйдет на это подталкивание?

Д.: — Я уже не знаю, честно говоря. Они действительно очень умело заматывают этот вопрос. Но на самом деле вопросы там остались.

Б.: — Понимайте, я с Вами согласен, Сергей Константинович. Просто Вы поймите такую вещь. Одну простую, элементарную вещь. Вот так, как это было раньше, каждый год «Аэрофлот» теряет десятки миллионов долларов.

Д.: — Я это понимаю.

Б.: — Глушков сделал так, чтобы не терять. Это тоже не устраивает. Что тогда устраивает, непонятно.

Д.: — Нас устраивает, чтобы эта изменилась система. Это совершенно правильно, но она измениться должна достаточно ясным образом.

Б.: — Просто мы теряем время. Жизнь-то идет в это время, она не стоит на месте.

И процесс продолжает идти не совсем так, он лучше безусловно, поскольку это была только инициатива Глушкова. Но для того, чтобы он шел нормально для государства и в глазах государства, нужны некоторые решения, уже Ваши. Которые вот уже год мы не можем никак продвинуть.

Д.: (обижено) — Ну Вы со мной не год все-таки на эту тему разговаривайте.

Б.: — Нет, нет. Я, Сергей Константинович, естественно, утрирую. Никаких претензий личных нет. Речь идет… Это действительно достаточно простое дело. Люди не хотят его делать. Просто посылают от одного к другому, третьему, четвертому. А Вы и я, которые могут на что-то влиять, ничего не можем с ними сделать.

Д.: — Ничего, сделаем. Это, как-то, мы уж освоим такое.

Б.: — Я так понимаю: если там не будет получаться, можно обратиться к Вам?

Д.: — Да.

Б.: — Большое спасибо. До свидания!

(далее сразу же следует разговор Березовского с Глушковым)

Б.: — Алло, Коля! Я только что разговаривал с Дубининым. Он, конечно, п… да последняя. Но ничего. Он говорит, что у его людей есть два сорта проблем. Одна проблема — это прозрачность схемы для них. Это как раз и не устраивает наших людей. Второе — гарантии, потому что, говорит, фирма маленькая. А вот какие гарантии она дает там? Поэтому либо нужны гарантии страховой компании, либо консорциума банков. Понятно, да?