Михаил Леонтьев - Крепость «Россия»

Стремительно растут объемы банковских кредитов. Хотя нас по инерции продолжают уверять, что реальный сектор гибнет без бюджетной кормушки, на деле за последние 3 года объем банковских кредитов реальному сектору увеличился в России почти в 4 раза, достигнув в 2004 году цифры, близкой к годовому бюджету России.

Объем депозитов и вкладов физических лиц увеличился к концу 2004 года по сравнению с январем 1999 года более чем в 7 раз, причем за истекший год◦— в полтора раза. На сегодняшний день эти вклады и депозиты близки к 2 триллионам рублей.

А вот совсем другая цифра, она отражает не экономику, а растущее правосознание и демократизацию нашего общества: сегодня 80% дел, рассматриваемых Конституционным судом, возбуждают рядовые граждане сплошь и рядом против государства. И довольно часто выигрывают.

В современной России студентов в 2 с лишним раза больше, чем их было в РСФСР в 1987 году (соответственно 416 и 200 на 10 тысяч человек населения).

Думаете, эти положительные факты как-то отражаются на массовом сознании? Ничуть. Во-первых, их никто не рекламирует, соответствующие цифры надо долго выуживать из океана информации, а во-вторых, «позитивные новости просто отвергаются населением, включается своеобразный фильтр» (поделился в «Новых известиях» от 22 февраля гендиректор ВЦИОМ Валерий Федоров).

Социальные потрясения и революции случаются почему-то не в самое тяжкое время, а позже, когда жизнь становится легче,◦— вся мировая история подтверждает, что общество реагирует с «лагом» в несколько лет. Не подошли ли мы к опасному порогу?

Роковые события всегда начинаются как бы на ровном месте. В феврале 1917-го все знали, что до победы над немцами рукой подать, политическая жизнь дремала. Но вдруг большие снегопады на несколько дней почти прервали подвоз продовольствия в Петроград. Это вызвало паузу (совсем маленькую) в снабжении хлебом◦— может быть, искусственную. Сразу же прошли «голодные бунты» совсем не голодных людей и нападения хорошо управляемой толпы на винные склады. После чего выяснилось, что запасные полки в петербургских казармах развращены теплым тылом и готовы поддержать переворот, лишь бы избежать отправки на фронт. Вдобавок защита государства легла на людей антисистемы, всегда ставивших его под сомнение. И тысячелетнее государство пало.

Сегодня в России растут две вещи: уровень жизни и общественное недовольство, но гадать, кто кого обгонит, бессмысленно◦— у них нет общей единицы измерения. 15 и 10 лет назад, несмотря на все тяготы, миллионы людей говорили себе: «Ничего, потерпим, зато выйдем из тупика». Сегодня миллионы говорят себе (и другим): «Терпеть больше нет сил!» Самовнушение это или нет, неважно. Представления о реальности и есть реальность.

Возможно, поверить в угрозу мешает высокий (хотя и снижающийся) уровень доверия к В. В. Путину. Однако оно не распространяется на прочие государственные институты. К российским властям всех уровней, наоборот, растет недоверие. Доверие к Путину каким-то образом уживается с теорией «непрерывного ухудшения». В нее верят и миллионы тех, кто явно повысил свой жизненный уровень. Постоянно слышишь: «У меня лично дела неплохи. Но что делается в стране!» В стране◦— это значит на экране, а экран может вас в течение 5 минут (это очень долго!) вгонять в депрессию репортажем о неотапливаемом приюте для умственно отсталых стариков в Туве. В стране происходит только то, о чем сообщает ТВ, а о чем не сообщает, того в стране нет.

В телевизионных репортажах почти никогда не увидишь хорошо одетых людей. Говорят, показывать их операторы избегают сознательно. Отчасти потому, что приторговывают отснятым◦— продают сюжеты западным телекомпаниям (и хорошо знают, что те купят, а что нет), а отчасти по привычке.

Рейтинги еще вчера обожаемых политиков обрушиваются в считаные месяцы и даже недели. Так было с Горбачевым, Ельциным, Валенсой в Польше, Фухимори в Перу. Возможность быстрого снижения рейтинга Путина не кажется невозможной. Массы склонны разочаровываться резко, без полутонов. Удача, когда это разочарование не охватывает силовые структуры. Но кто за это поручится в сегодняшней России? Люди в этих структурах◦— аудитория тех же СМИ, в их семьях ведутся те же разговоры, они, как и все прочие бюджетники, недовольны оплатой своего труда.

Социальный слой, представляющий в сегодняшней России наибольшую опасность для власти,◦— молодые люди от 17 до 30 лет, не видящие (справедливо или нет) для себя перспектив в жизни. Их аномально много в Москве, куда они стянулись в поисках удачи. По всей стране им не удается найти работу, которую они готовы выполнять,◦— их устроит не всякая работа◦— или были бы готовы, но за другие деньги. Их претензии законны: часть из них не может создать семью, потому что цены на жилье с точки зрения их возможностей не просто запредельны, они оскорбительны. Им должен быть предложен выход.

Молодежное ожесточение порой очень ощутимо. Болельщики, готовые в любой момент учинить погром, скинхеды, нацболы с их большевистскими лозунгами◦— это все сублимация молодежного недовольства. В студенческой среде входит в моду «антикапитализм»◦— хоть и детского уровня, но крайне задиристый. В моде ГУЛАГ, Ленин, Троцкий, Сталин, Берия, большевики. В рядах коммунистических демонстрантов замелькали молодые лица.

Не стоит забывать: студенты◦— могучая сила; с детскими доводами спорить труднее, чем со взрослыми; от моды нет противоядий; толпа◦— это дефолт демократии; в негодующую толпу обязательно вливаются гастарбайтеры (пример: китайцы в Петрограде 1917 года) и люмпены; если в центре Москвы соберется всего 1% ее населения, это будет 100 тысяч человек.

Там же, где 5% населения считает, что терять ему нечего, может произойти абсолютно все. Вплоть до крушения государства. Это очень серьезно, это вам не продвижение НАТО на восток.

Как отвратить маячащую опасность? Только с помощью множества положительных программ. Но есть один абсолютный императив, без которого все программы окажутся тщетными: необходимо переломить общественное сознание. Российская нация должна поверить в себя, в свои силы, в свое государство. Массовая психология людей управляема◦— конечно, не грубыми, а деликатными средствами. Поднять дух нации◦— не такая уж невыполнимая задача, давно созданы соответствующие психологические технологии. Это проще, чем поднять экономику, а с подъемом духа растет и экономика.

Задачу не решить без участия СМИ, более того, роль СМИ◦— ключевая. Однако именно они будут оказывать наибольшее сопротивление. Это не значит, что журналисты безнадежны. Наоборот, 8 или даже 9 из 10 среди них◦— нормальные люди, то есть патриоты и государственники. Но в душе. А как члены журналистских коллективов они ведут себя иначе. Большинство органов печати и эфира продолжают считать недопустимыми любые проявления патриотизма, а само слово «патриот» у них ругательство или повод для иронии.