Олег Главацкий - Крымский выбор

Тем временем Анатолий Могилев и его заместитель Павел Бурлаков, которые тоже прибыли в милицейский Главк, пытались дать понять депутатам, что сами «разрулят ситуацию» и без них. Однако по Конституции Верховный Совет имел определенные полномочия в таких случаях, и поэтому мы не могли просто так отдать инициативу исполнительной власти, тем более зная кланов ость этих ребят: они представляли донецкую команду, державшую на тот момент власть в Киеве, а команда эта, к сожалению, в трудный момент дрогнула и не стала принимать никаких решений. Поэтому нам ничего не оставалось, кроме как надеяться только на себя и свои силы.

В здание крымского парламента мы, члены Президиума, вошли беспрепятственно, познакомились с ребятами, которые там находились, и увидели, что никаких негативных намерений у них нет. Более того, когда нам предложили сдать на проходной мобильные телефоны, один из двух своих аппаратов я оставил у себя, сказал: «Это — мой личный, и я его не отдам!» — и никто этому не препятствовал. А люди, которые находились в здании, явно обладали о каждом из нас информацией. Например, один из них обратился ко мне, бывшему военному, по званию: «Товарищ полковник!»

Кстати, потом несколько телефонов нам вернули, чтобы мы могли обзванивать депутатов и приглашать их на сессию. А со стороны правительства, например того же Бурлакова, этому началось противодействие: параллельно крымских парламентариев с периферии стали вызывать в Совет министров от имени Могилева и вести с ними какие-то бессмысленные беседы, лишь бы они не попали на пленарное заседание, а от других по надуманным поводам требовали прибыть в офис Партии регионов на улице Шполянской, где в аппарате работали преимущественно «донецкие товарищи». Некоторые депутаты — шесть человек — приехали в Верховный Совет без карточек, и мне, как председателю комиссии по электронному голосованию, пришлось вскрывать дополнительный комплект и выдать им дубликаты по актам при свидетелях и с подписями всех членов комиссии. И что бы потом ни говорили о законности снятия с должности Анатолия Могилева, то я утверждаю и знаю на 100 %, что согласие на это от президента Украины было получено.

Ефим Фикс:

— Еще перед сессией, которую мы пытались собрать 26 февраля, мне позвонил очень близкий для меня человек и попросил о встрече за пределами здания Верхового Совета. Он ждал меня возле кукольного театра и сходу меня огорошил: «Тебе просили передать, чтобы ты на сессию не шел!»

«Понимаешь, в чем дело, — отвечаю, — не пойти на пленарное заседание — это неправильно, я не имею на это право как депутат. Другой вопрос — как я буду голосовать?»

А события начала дня 27 февраля, как сегодня я воспринимаю, прошли очень быстро и сплошной чередой — заседание президиума, сессия, отставка Могилева и избрание премьером Сергея Аксенова, назначение референдума… Но вот вид первого этажа здания крымского парламента, когда мы вошли туда 27 февраля в сопровождении «вежливых людей», лично у меня вызвал ассоциацию с Брестской крепостью на 40-й день ее обороны. Пасмурная сырая погода, все вокруг как-то мертво, стоит оцепление…

После заседания мы вышли на площадь, и на мой мобильный телефон неожиданно раздался звонок. Звонил заместитель командующего военно-морскими силами по береговой обороне (сегодня он — командующий военно-морскими силами Украины в Одессе, вице-адмирал) Игорь Воронченко, который заявил мне: «Ефим Зисьевич, передайте Константинову, что над зданием Верховного Совета Крыма вывешен флаг Российской Федерации. Снимите его или я за себя не отвечаю!»

Я поднял голову и увидел над зданием крымского парламента вместо флага Украины триколор. Наверное, он висел там уже с ночи, но никто не обращал внимания, а мы, депутаты, зайдя в здание утром, до этого на улицу не выходили, занимались сессией. И вот вид российского триколора на шпиле Верховного Совета Крыма для меня стал точкой невозврата: флаги поднимают не для того, чтобы потом их снимать! Хотя на самой сессии 27 февраля о возвращении Крыма в Россию речи не шло, а на референдум предполагалось вынести вопрос всего лишь о расширении конституционных полномочий автономии в составе Украины!

Уже позже, 6 марта, когда прошло окончательное решение по формулировке и дате референдума, мне позвонил один человек из правоохранительных органов и предложил встретиться. Мы с ним встретились возле парламента и, прогуливаясь по улице, пообщались. Он очень переживал, какой выбор делать в день голосования, и спросил меня: «Насчет России — это серьезно? Навсегда?» — на что я ему заметил: «Посмотри на здание и флаг над ним. Что бы ни произошло, назад дороги нет!»

Заходя к себе в кабинет, я обратил внимание, что в моей приемной расположилась огневая точка. Вооруженные мужчины пояснили, что из окна здесь «открывается удобный обзор» и хорошо просматриваются подходы к главным дверям здания. А я мысленно лишний раз отметил, что это явно не простые ополченцы. Тем более что у одного из «гостей» был типичный окающий вологодский говор, а, во-вторых, я ближе рассмотрел их вооружение.

Первые два-три дня эти ребята еще ходили в масках, но потом их сняли. Мы с моими сотрудниками угощали этих парней лимонадом, минералкой, конфетами, принесли им чай и кофе — понимали, что они сидят на сухом пайке. Отношения у нас сложились добрые, мы много общались. Когда я приходил по утрам, они сидели в приемной, иногда заходили что-нибудь спросить. Как-то я обратил внимание, что они ночевали на стульях, и предложил им составить кресла, чтобы они могли устроиться хоть немного удобнее.

В первый день, когда мы шли к Константинову в кабинет, а потом в сессионный зал, «вежливые ребята» нас сопровождали, поясняя: нас тут немного, а здание огромное, и мы перекрыли только первый этаж, но проникнуть в здание несложно. Поэтому и принимались поначалу такие меры предосторожности. Да мы и сами понимали, что произойти может всякое: к нам из Киева — причем из разных источников — изначально стала поступать информация о том, что в Верховной Раде Украины готовятся проекты решений о ликвидации автономии Крыма, собираются распускать Верховный Совет Крыма и отправлять в отставку нашего спикера, а через прокуратуру Украины проводятся документы об аресте членов Президиума крымского парламента и части нашего депутатского корпуса якобы «антиукраинской направленности», и на полуостров с этой целью направлены украинские спецподразделения.

В кабинете спикера мы попили чай, а потом отправились в зал заседаний Президиума, где спикер заявил, что состоится заседание по отставке Могилева, и добавил, что надо определяться с новым начальником милиции и кандидатурой будущего премьера, а также решить ряд других неотложных вопросов. Около 11 часов мы начали работу, и Владимир Константинов сразу попросил выйти из зала всех сотрудников аппарата.