Олег Главацкий - Крымский выбор

Из 2-миллионного населения Крыма на материк в постмайданной эйфории приняли решение уехать всего несколько тысяч человек. И большинство из них, сполна хлебнув в лучшем случае равнодушия, а чаще — хамского отношения как перекрасившихся, так и нового пошиба украинских чиновников и столкнувшись с серьезными проблемами жилья и трудоустройства, очень скоро убедились в том, что они там никому не нужны, а действительность очень сильно отличается от «общества всеобщей справедливости» и манны небесной, обещанных лидерами майдана. Но определенная часть проукраински настроенных крымчан, жизнь нескольких поколений которых была неразрывно связана с полуостровом, уезжать от родных могил категорически не захотела: одним было просто некуда, кого-то пугала неизвестность или не позволили здоровье, возраст и многолетние установившиеся дружеские связи, а другие искренне рассчитывали, что в течение нескольких месяцев «все вернется на круги своя».

Из политики они ушли, тем более что и в украинские времена их партии не пользовались особой популярностью у крымчан, а добиваться считаных мест в местных представительских органах власти им удавалось только в союзе с так называемым меджлисом (незарегистрированной организацией, запрещенной впоследствии в РФ. — Ред .), за счет районов компактного проживания крымских татар. А после марта 2014 года электорат проукраинских национал-демократов и вовсе сузился до уровня статистической погрешности.

Наследники романтичных идей известного в советские времена диссидента и популярного в 1990-е годы политика Вячеслава Чорновила, стоявшего у истоков «Народного Руха Украины», первое серьезное разочарование испытали еще 2005 году, после «хождения во власть» под флагом национал-патриотизма Виктора Ющенко — из-за его профессиональной беспомощности, непрерывных склок между соратниками, союзниками и попутчиками и упущенного шанса реформирования стагнирующих отраслей экономики Украины. Отрезвление пришло через осознание простой истины: власть взять мало, ею надо еще уметь и пользоваться. Но «на манеже оказались все те же», а одного идеологического багажа для принятия управленческих решений оказалось явно недостаточно.

А в 2014 году «идейных» националистов и национал-демократов на политическую обочину отодвинул «Правый сектор» (организация, запрещенная в РФ. — Авт.) — радикальное крыло движения, скатившееся к откровенному нацизму. Воинственный и наглый напор экстремистов, распробовавших на Евромайдане вкус крови, вызвал отторжение даже у искренних интеллигентных патриотов Украины, которые оказались в моральном шоке от накрывшей Украину волны мародерства, демагогии и откровенного дележа доставшейся «революционерам» добычи в виде постов и имущества.

Но и самих украинских национал-патриотов крымского разлива трудно назвать ангелами — их своеобразная точка зрения на многие исторические моменты малопонятна абсолютному большинству жителей полуострова, большинство призывов и лозунгов вызывают в лучшем случае удивление, смешанное с иронией, а чаще просто неприятие. Но при этом эти политики на полном серьезе могут заявить о существенной поддержке их позиции и якобы потенциально большом электорате, руководствуясь какими-то одним им известными данными. Так, например, даже после референдума 2014 года один из наиболее ярких представителей «крымского украинства», депутат Верховного Совета Крыма от фракции «Курултай — Рух» Леонид Пилунский вполне серьезно говорил о нескольких сотнях тысяч человек, придерживающихся проукраинских взглядов: «Это люди, которые здесь всегда находились под российским прессом, всегда скрывали свою принадлежность, но за углом говорили совершенно другое. На самом деле в Крыму 600–650 тыс. украинцев. Естественно, не все из них имеют проукраинские взгляды. Вместе с тем для 150–180 тыс. украинцев то, что произошло — это катастрофа, они потеряли связь с близкими людьми, они потеряли свою страну. Кроме них есть около 100 тыс. русских, которые поддерживают единую Украину, которые в результате случившегося также многое потеряли. В среде крымских татар 150 тыс. — это очень активные граждане. Другими словами, в Крыму порядка 40–50 % населения, которое не поддерживает того, что происходит…»

При всем этом Леонид Петрович, который в сентябре прошлого года отметил свой 70-летний юбилей, — человек вполне адекватный, эрудированный, интеллигентный и достаточно серьезный, заслуженный журналист Украины, известный поэт и публицист, а по собственному признанию — крымчанин в пятом поколении. Пилунский окончил Севастопольский приборостроительный институт, много лет ходил на морских судах в разных ипостасях, а потом подался в журналистику и общественную деятельность — работал редактором на радио, возглавлял региональный комитет Хельсинской гражданской Ассамблеи Крыма. Почти девять лет он руководил представительством Госкомитета по вопросам регуляторной политики и предпринимательства в Крыму, а с 2006 по 2014 год избирался депутатом двух созывов Верховного Совета Крыма от блока «Курултай — Народный рух».

Правда, в парламенте Крыма он запомнился не нормотворческими инициативами, а последовательным голосованием в унисон со своей фракцией и выступлениями исключительно на украинском языке в знак демонстрации четкой приверженности национальным идеям и подчеркивая государственную принадлежность крымской автономии.

Еще в начале 2000-х в одной из своих публицистических заметок Леонид Пилунский пытался осмыслить происходящие в то время в государстве процессы и их влияние на Крым и приходил к выводу: «… В неспособной подняться с колен Украине нам не построить крымские райские кущи». После чего добавлял: «А помечтать можно: о справедливых выборах, истинных представителях народа в крымском и украинском парламентах, заботливых местных властях, построивших жилье для бедных и хорошие дороги к морю, о процветающем курорте мирового значения, о времени, когда у малой части бонз и богатеев заберут сотню километров приватизированных пляжей в пользу миллионов отдыхающих, о межэтническом согласии без стереотипов „друг-враг“… о межрелигиозном согласии…»

Тем не менее крымскую автономию в будущем автор видел, «без всякого сомнения, одним из самых процветающих регионов в сильной, независимой, демократической, европейской Украине», но при этом признавал: «В современном мире невозможно говорить о благополучии какой-либо территории, автономии или даже свободной экономической зоны, если государство, в составе которого они находятся, нестабильно и экономически несостоятельно…» При этом Леонид Петрович советовал «не комплексовать», замечая, что «комплекс неполноценности, как сильно действующий яд, серьезно вредит здоровью нации», и предлагал, противореча своему же чуть ранее сказанному заявлению: «Необходимо избавиться от стереотипа, что „Украина — экономически несостоятельное государство“».