Боб Вудворд - Страх. Трамп в Белом доме

«Окей, — сказал Боссерт, — вы хотите, чтобы я был жестким?»

«Да, будь жестким! — произнес Трамп с энтузиазмом. — Ты должен быть таким жестким, что, если бы не воскресенье, ты бы обрушил на хрен все рынки!»

Его руки снова взлетели вверх. «Не торопись! Погоди! Потом ты скажешь: “Не беспокойтесь об этом”. Смотри сюда, наблюдай, что ты должен сделать. — Трамп поднял одну руку вверх, чтобы акцентировать внимание Боссерта, и дал несколько советов, как лучше обставить эту сцену. — И затем ты говоришь: “Все будет в порядке, потому что отношения Трампа с Си настолько…” Делаешь паузу. Потом продолжаешь. “Они лучшие”. Погоди. Дальше говоришь: “Вы никогда не видели таких хороших отношений между двумя президентами. Никогда в своей жизни. Может быть, вообще никогда”. Запомнил?» — снова спросил президент.

Боссерт подумал, что запомнит это шоу с Трампом в главной роли на всю оставшуюся жизнь. Послание Трампа было предельно ясным: президент настроен жестко, он готов идти до конца. К нам относятся несправедливо.

«И пусть не волнуются о сое», — сказал Трамп. Китайцы объявили, что введут ответные тарифы на американскую сельхозпродукцию и другие товары. Говоря о себе в третьем лице, президент продолжил: «Если понадобится, Трамп купит больше этой чертовой сои. Он будет покупать сою у своих фермеров, чтобы китайцы не сели ему на голову. Но потом ты им скажешь: “Все будет в порядке. Он и Си договорятся. Это будет превосходная сделка. Лучшая сделка, которую вы когда-либо видели”».

«Значит, вы хотите, чтобы я был одновременно жестким и мягким?» — спросил Боссерт. Жестким, когда говорю о вашей решимости, и мягким, когда говорю о ваших отношениях с Си.

«Да».

Боссерт снова затронул тему кибербезопасности.

«О, ради всего святого, — сказал Трамп, — если ты хочешь говорить об этих кибервещах, то говори».

Боссерт видел, что Трамп хотел вернуться к вопросу торговли. «Босс, вот как я это представлю: это торговый спор, а не торговая война. Существует проблема торгового дефицита. В 1980-е гг. у нас был торговый спор с Японией, но это не мешало нам быть близкими союзниками».

«Отлично! — похвалил его Трамп. — Ты уловил. Сначала ты подбросишь им этого приятного дерьма, оно хорошо звучит, а потом преподнесешь то, что я тебе сказал. Тогда ты будешь молодец, — и, словно желая успокоить своего советника перед предстоящим телеэфиром, добавил: — Ты справишься, Том».

После встречи Боссерт из любезности заскочил в кабинет Келли и сообщил, что только что был у президента и готовился вместе с ним к выступлению на телевидении. Глава аппарата от него отмахнулся. Боссерту уже давно казалось, что Келли как-то сник, смирился и по большому счету опустил руки.

Боссерт тщательно подготовился к выступлению, но ведущая ток-шоу Марта Раддац сосредоточила обсуждение на безопасности границ. Трамп заявил о своем намерении отправить на охрану южной границы США от 2000 до 4000 солдат Национальной гвардии. Это была тема дня, и о Китае разговор так и не зашел.

Боссерт был разочарован. Он готовился передать послание президента о его решительном настрое и необычайно теплых отношениях с президентом Си.

Мюллер и Куорлз молчали до конца февраля. Дауд подумал, что они умышленно тянут время. Наконец Куорлз позвонил Дауду и назначил встречу на 14:00 в понедельник 5 марта в офисе Мюллера.

Помимо Мюллера и Куорлза в кабинете находились еще три прокурора.

Дауд пришел вместе с Секуловом и еще одним адвокатом. Вскоре стало ясно, что у них были разные ожидания по поводу встречи.

«Что ж, — сказал Мюллер, — я думаю, на этом все».

«О чем вы говорите? — спросил Дауд. — Где вопросы?»

«О каких вопросах идет речь?» — сказал Мюллер, лавируя, словно игрок в покер в середине игры.

«Джим сказал, что нам дадут вопросы».

«Какие вопросы? — снова повторил Мюллер. — Мне показалось, что вы не собираетесь давать показания».

«В таком случае точно нет».

«Знаете, — сказал Мюллер, — я ведь могу получить повестку для дачи показаний перед большим жюри».

«Ну так валяйте, получите ее! — не выдержал Дауд, хлопнув рукой по столу. — Жду не дождусь, когда смогу подать это гребаное ходатайство об освобождении от обвинений. Я хочу услышать, что за преступление вы назовете окружному судье. Хочу, чтобы вы наконец-то объяснили!»

Дауд сказал, что Мюллер получил все материалы, которые хотел. «Мое ходатайство будет касаться всего, что мы вам передали, включая показания всех 37 свидетелей. И включая все документы на 1 400 000 страницах с информацией о самых секретных разговорах президента. Я хочу, чтобы вы рассказали судье, зачем вам нужна повестка для дачи показаний перед большим жюри. Которая, кстати говоря, никогда в истории страны не выдавалась в отношении президента. И еще, кстати говоря, в истории страны со времен Томаса Джефферсона не было президента, который пошел бы на такую прозрачность.

Хотите войны? — продолжил Дауд. — Хорошо, вы получите войну. Я передам президенту, что вы угрожали ему вызовом для дачи показаний перед большим жюри: “Господин президент, если вы не дадите мне показания, я вытащу вашу задницу в суд, чтобы вы свидетельствовали публично перед большим жюри. Мы устроим слушания”. Между прочим, Боб, вы до сих пор не представили никаких доказательств большому жюри. Я хочу послушать, как вы объясните это федеральному судье, почему ни одно из доказательств до сих пор не было представлено перед его большим жюри».

Дауд считал, что все доказательства содержатся в показаниях свидетелей и документах. А такого рода доказательства в очень редких случаях представляются большому жюри.

«Джон, все в порядке», — сказал Мюллер, пытаясь успокоить Дауда.

«Боб, вы угрожали президенту Соединенных Штатов вызовом для дачи показаний перед большим жюри при том, что он не является предполагаемым обвиняемым. И тем более не является объектом расследования. Он, черт побери, всего лишь свидетель. И я скажу об этом судье. На сегодняшний день, 5 марта 2018 г., на нем не лежит никакой уголовной ответственности. Ничего такого. И я скажу судье, что не позволю вам играть с президентом в кошки-мышки, пытаться подловить его на том, что он что-то не помнит, — это не преступление. И, Боб, я просил вас. Вы хотели сотрудничества. Говорили о взаимных интересах. Так давайте расскажите мне, где этот ваш сговор? И не тычьте пальцем в ту чертову встречу в июне. Это курам на смех», — сказал Дауд, ссылаясь на встречу Дональда Трампа-младшего с российским юристом в Trump Tower.

«Ничего нет. Никакого сговора. Воспрепятствование правосудию? Это смешно. Флинн? Но Йейтс и Коми не считали тогда, что он солгал. И кстати, он сообщил — это указано в служебной записке юрисконсульта Белого дома, — что, по словам агентов, его дело закрыто. Я имею в виду, что Флинн тогда не считал, что совершает что-то противоправное. Абсолютно».