Игорь Иванов - Внешняя политика России в эпоху глобализации [Статьи и выступления]

Первым практическим шагом к созданию такого режима могло бы стать введение моратория на размещение в космосе боевых средств до достижения международным сообществом соответствующей договоренности. Россия была бы готова принять на себя такое обязательство незамедлительно, если другие ведущие космические державы присоединятся к этому мораторию.
Предложения по предотвращению гонки вооружений в космическом пространстве получили дальнейшее развитие в российско-китайском проекте возможных элементов будущей международно-правовой договоренности о предотвращении размещения оружия в космосе, применении силы или угрозы силой в отношении космических объектов. Россия и Китай исходят из того, что реализация этой инициативы способствовала бы эффективному осуществлению мирной космической деятельности, развитию многостороннего сотрудничества в этой области в соответствии с международным правом, а также укрепляла бы правовые нормы для защиты уже находящихся в космосе перспективных космических объектов на основе зафиксированного в Уставе ООН принципа неприменения силы или угрозы силой в международных отношениях.
Неотъемлемой частью стратегии укрепления глобальной безопасности призвано стать и ее региональное измерение. После окончания "холодной войны" именно на региональном уровне возникли как новые возможности для укрепления международной безопасности, так и новые угрозы для нее.
В полной мере этот вывод относится к ситуации в Европе.
Со времени окончания конфронтации военно-политическая ситуация здесь радикально изменилась к лучшему. Практически исключена опасность возникновения крупного вооруженного конфликта по образцу мировых войн ХХ столетия. В Европе больше нет противостояния враждебных блоков. Наоборот: в результате заключения Договора об обычных вооруженных силах (ДОВСЕ) в центре континента впервые в истории возникла обширная зона пониженного уровня вооружений.
В то же время контуры новой архитектуры европейской безопасности во многом остаются неопределенными. После окончания ""холодной войны"" развитие международных отношений в Европе во многом продолжалось по инерции, заданной сложившимися за послевоенный период структурами блокового противостояния. Свидетельство тому – попытки построить новую европейскую модель безопасности на основе Североатлантического альянса, невзирая на то, что он создавался для отражения совершенно других угроз и решения качественно иных военно-политических задач. Курс на механическое расширение НАТО на Восток – наиболее типичный пример такого рода инерции.
По существу, мы до сих пор не имеем общеевропейской концепции безопасности, которая отвечала бы реальностям наступившего XXI века. Отсюда – многочисленные трудности и разночтения в понимании роли и задач различных европейских структур, таких как ОБСЕ, НАТО, Европейский союз и др.
Вот почему, по нашему убеждению, необходим глубокий общеевропейский диалог относительно будущей модели безопасности на континенте. Достаточно ясной представляется и основная направленность этой модели. Речь идет о решении стратегической задачи – строительстве единой "большой Европы" без разделительных линий, способной противостоять реальным, а не мнимым угрозам ее безопасности.
Процесс глобализации заставляет по-новому оценить роль Европы в системе международных отношений. На протяжении столетий наш континент был источником конфликтов, втягивавших в свой водоворот все человечество, но одновременно – и мощным фактором развития человеческой цивилизации. Как представляется, один из главных уроков, извлеченных Европой из своего огромного исторического опыта, состоит в широком признании необходимости отказа от односторонних методов обеспечения национальной безопасности, а также в сознательном выборе в пользу коллективных средств решения региональных и международных проблем. Неслучайно именно в Европе, как ни в одном другом регионе мира, существует столь высокая концентрация региональных и субрегиональных многосторонних структур сотрудничества, именно здесь наибольшее развитие получили интеграционные процессы.
Россия, для которой партнерство с европейскими государствами является стратегическим выбором, исходит из того, что характер угроз и вызовов эпохи глобализации требует придания нового качества ее отношениям с основными европейскими структурами, включая ЕС и НАТО.
Жизнь подтвердила правильность линии России на постепенное расширение взаимодействия с НАТО на основе неукоснительного соблюдения принципов Основополагающего акта и международного права. Результатом этой линии явилось учреждение 28 мая 2002 года в Риме Совета Россия-НАТО – нового органа по развитию равноправного партнерства между входящими в этот Совет государствами.
Речь идет о качественном изменении взаимодействия между Россией и НАТО. Если действовавшая до этого в рамках Совместного постоянного совета (СПС) формула "19 плюс 1" предусматривала лишь консультации по тем или иным проблемам и не предполагала ни совместного принятия решений, ни, главное, ответственности за их реализацию, то при новом формате Россия и члены НАТО вместе, в качестве равноправных партнеров, будут совместно вырабатывать такие решения, а затем совместно претворять их в жизнь.
При этом не ставится вопрос о вступлении России в Североатлантический альянс; за рамками обсуждений по-прежнему остаются вопросы обороны, обязательства по статье 5 Вашингтонского договора, проблемы обеспечения безопасности России и ее союзников.
Содержание российско-натовского сотрудничества в рамках нового механизма полностью соответствует требованиям эпохи глобализации. Об этом говорит уже простое перечисление конкретных направлений такого сотрудничества: борьба с терроризмом, кризисное урегулирование, нераспространение оружия массового уничтожения, меры контроля над вооружениями, ПРО ТВД, сотрудничество в чрезвычайных ситуациях и др.
Пойдя на договоренность о создании Совета, Россия прекрасно отдавала себе отчет в том, что это едва ли остановит процесс механического расширения НАТО: слишком велика инерция подходов, продиктованных самой природой Североатлантического альянса. Новый формат сотрудничества с НАТО не означал и пересмотра негативной позиции России в отношении планов расширения. Вместе с тем, принципиально важно, что формирование качественно новых отношений между Россией и НАТО не только является своего рода альтернативой расширению, но и открывает перспективу трансформации самого альянса в направлении, отвечающем интересам общеевропейской безопасности.