Михаил Попов - Выбор нового курса

Тогда же одновременно с выборами и перевыборами Советов, которые проходили через коллективы по инициативе самих трудящихся, понявших, что им нечего ждать от Временного правительства, шло избрание депутатов Учредительного собрания, т. е. российского парламента, шло, разумеется, не по трудовым коллективам, а по территориальным округам. И результат был соответствующий—среди депутатов Учредительного собрания преобладали эсеры и меньшевики. Во всяком случае в 1917 г. трудящиеся не ждали, пока Учредительное собрание соберется, не требовали они и свержения Временного правительства, пока Советы не набрали силу и не стали фактически второй властью. Конечно, строить власть снизу — это гораздо труднее, чем кричать «долой!». Можно прогнать одних, других — но что взамен? Безвластие даже хуже буржуазной власти. Вот почему вопрос состоял не в том, чтобы прогнать Временное правительство, а в том, чтобы организоваться и укрепиться как власти трудящихся, создав свои Советы. Позднее Советская власть была закреплена уже конституционно.

Известно, что, если власть строится снизу, она зарождается не везде и не сразу, а местами и в разное время. Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов был сначала сформирован представителями лишь некоторых фабрик и заводов, воинских частей. Но уже первым своим приказом он призвал на всех фабриках и заводах, в ротах и на судах избирать комитеты и направлять их представителей в Петроградский Совет. И когда это было сделано, Петросовет стал политической силой, способной осуществить передачу власти от Временного правительства Второму Всероссийскому съезду Советов.

Приняв декреты «О земле», «О мире», «О рабочем контроле», Советская власть привлекла на свою сторону громадное большинство трудящихся, стала их властью. Собравшееся в январе 1918 г. Учредительное собрание запоздало с решением вопроса о власти. Ему было предложено признать Советскую власть и одобрить ее основные декреты, что Учредительное собрание, буржуазное по своей политической физиономии, сделать отказалось. Тогда оно было распущено, и вроде бы утвердилась Советская власть.

Однако история преподнесла нам большой сюрприз. Советы как органы, которые «создавались вне всяких законов и норм, всецело революционным путем, как продукт самобытного народного творчества, как проявление самодеятельности народа» {84} 84 Там же. Т. 12. С. 317. , как власть, ему всецело подконтрольная благодаря простоте и легкости отзыва, тем не менее оказались сильно поколебленными при первой же псевдодемократической волне, накатившейся на страну в середине 30-х годов. Трудящиеся нашли, открыли, создали свою власть, но, передоверившись верхам, не смогли ее удержать.

А ведь казалось, что Советы утвердились всерьез и надолго и что отомрут лишь вместе с отмиранием всякого государства, когда все трудящиеся пройдут школу управления, когда социальное неравенство исчезнет, а вместе с ним исчезнет и необходимость охранять это неравенство. Казалось бы, партия большевиков должна была усвоить, в чем характерные особенности и преимущества Советов перед парламентской демократией, особенно после тех дискуссий, которые вел с лидерами II Интернационала В. И. Ленин, после того как во II Программе РКП (б) было записано, что «избирательной единицей и основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика)» {85} 85 Там же. Т. 38. С. 426. . Однако желание сделать все, «как в цивилизованных странах», которое охватывает тех, кто, по-видимому, считает свою Родину страной дикарей, оказалось даже для руководства партии выше партийной Программы. Ленинская Программа РКП (б), которая официально действовала у нас до XXII съезда КПСС (1961 г.), была по коренному вопросу — вопросу о власти — проигнорирована уже в середине 30-х годов, переход к парламентской системе выборов по территориальным округам состоялся сразу после принятия самой «демократической» Конституции СССР 1936 г.

Не потому ли нынешние демократические парламентарии особенно не ругают сталинскую Конституцию? Что только ни пишется и ни говорится о сталинизме, но при этом самым тщательным образом обходится действительно самое крупное и имевшее самые тяжелые последствия для страны отступление Сталина от ленинизма. Уж кто-кто, а Сталин, прекрасно знавший почти все ленинские произведения и программу правящей в стране партии, не мог не отдавать себе отчет в том, какое значение придавал В. И. Ленин вопросу о характере выборов в Советы. Еще в черновом наброске проекта Программы РКП (б) он писал: «Тесная связь (и непосредственная) с профессиями и с производительными — экономическими единицами (выборы по заводам, по местным крестьянским и кустарным округам). Эта тесная связь дает возможность осуществлять глубокие социалистические преобразования {86} 86 Там же. Т. 36. С. 72. . В Тезисах к докладу о буржуазной демократии и диктатуре пролетариата на I конгрессе Коммунистического Интернационала В. И. Ленин подчеркивал: «Советская власть... построена так, чтобы сблизить массы трудящихся с аппаратом управления. Той же цели служит соединение законодательной и исполнительной власти при советской организации государства и замена территориальных избирательных округов производственными единицами, каковы: завод, фабрика» {87} 87 Там же. Т. 37. С. 500. .

В проекте Программы РКП (б) В. И. Ленин сперва дает следующую формулировку: «Первичной избирательной единицей и основной ячейкой государственного строительства является, при Советской власти, не территориальный округ, а экономическая, производственная единица (завод, фабрика)» {88} 88 Там же. Т. 38. С. 92. , а затем ту, которая прямо указывает на Советскую Конституцию: «Советская Конституция сближает государственный аппарат с массами также тем, что избирательной единицей и основной ячейкой государства становится не территориальный округ, а производственная единица (завод, фабрика)».

Так что в этом вопросе ревизия Сталиным и его окружением ленинского понимания Советской власти налицо, но вот тут-то наши отважные «демократы» хранят гробовое молчание.

В середине 30-х годов, когда свершился переход к избранию депутатов по территориальным округам, органы власти были отрезаны от своих корней — трудовых коллективов, перестали быть подконтрольными трудящимся, и дерево власти трудящихся стало усыхать. Прекратилось самодеятельное, инициативное формирование и переформирование законодательных органов, практически невозможным стал отзыв депутатов. Что бы теперь ни делали органы власти, поправить их снизу стало делом неосуществимым. Влияние на дела в государстве можно было оказать только через партию, ячейки которой имелись в трудовых коллективах. Но бесконтрольность правящей партии привела к тому, что ее верхи стали использовать государственную власть для борьбы с неугодными коммунистами. А карьеристы пролезли в партию и стали продвигаться наверх. Нарушения и злоупотребления, от которых ни одна государственная власть не застрахована, стали нарастать.