Карл Шмитт - Понятие политического

Кое-что в этой многосторонности и многозначности, двули- кость Януса, гермафродитизм (как высказался Байрон о Риме) можно просто объяснить политическими или социологическими параллелями. Каждая партия, которая имеет прочное мировоззрение, может в ходе политической борьбы образовывать тактические коалиции с самыми разнообразными группировками. К социализму, основанному на убеждении, коль скоро у него имеется радикальный принцип, это относится не в меньшей степени, чем к католицизму. В зависимости от ситуации в конкретной стране, национальные движения также заключают союз то с легитимными монархиями, то с демократическими республиками. С точки зрения мировоззрения, все политические формы и возможности становятся всего лишь инструментами подлежащей реализации идеи. Кроме того, кое-что, кажущееся противоречивым, есть всего лишь следствие политического универсализма или сопутствующий ему феномен. Что римско-католическая церковь как исторический комплекс и административный аппарат продолжает универсализм Римской империи, — в этом примечательным образом согласны все стороны. Французские националисты, характерным представителем которых следует назвать Шарля Морраса, такие германские расовые теоретики, как X. С. Чемберлен, немецкие профессора либерального толка, как, скажем, Макс Вебер, панславистский писатель и визионер Достоевский, — все они основывали свои конструкции на этой непрерывной преемственности католической церкви и Римской империи. Но ведь для каждой всемирной империи характерен определенный релятивизм по отношению к многоцветью возможных воззрений, решительное превосходство над локальными своеобразиями, а одновременно — оппортунистическая терпимость в том, что не имеет центрального значения. Римская и английская всемирные империи обнаруживают здесь достаточно сходства. Во всяком империализме, если только он есть нечто большее, нежели просто вопли крикунов, кроются противоречия: консерватизм и либерализм, традиция и прогресс, даже милитаризм и пацифизм. В истории английской политики это подтверждается почти в каждом поколении — начиная с противоположности между Бёрком и Уорреном Гастингсом [102] Уоррен Гастингс (Хейстингс, Hastings ) (1732—1818), первый гене рал-губернатор Индии. После отставки (1784) и возвращения в Англию его противники, среди которых был и Э. Бёрк, обвиняли Гастингса в серьез ных злоупотреблениях и преступлениях. — Примеч. перев. и кончая противоположностью Ллойд Джорджа и Черчилля или лорда Керзона. Однако, указав на своеобразные черты универсализма, мы тем самым еще отнюдь не дали определение политической идеи католицизма. Об универсализме следует упомянуть только потому, что чувство страха перед универсальным аппаратом управления часто объясняется вполне оправданной реакцией национальных и местных правительств. Особенно в сильно централизованной римской системе те, кто движим чувством патриотизма, нередко должны чувствовать себя отодвинутыми в сторону и обманутыми. Один ирландец, глубоко уязвленный в своем гэльском национальном сознании, высказался так: Ирландия — это «а pinch of snuff in the Roman snuff-box»* (лучше бы он сказал «a chicken the prelate would drop into the caldron which he was boiling for the cosmopolitan restaurant»**). Но, с другой стороны, ведь именно католические нации обязаны своей способностью к национальному сопротивлению, в основном, католицизму — таковы тирольцы, испанцы, поляки, ирландцы, — причем отнюдь не только тогда, когда их угнетатель был врагом церкви. Кардинал Мерсье из Мехельна и епископ Корум из Трира [103] Кардинал Мерсье (Désiré Mercier) (1851—1926), с 1906 г. — архи епископ Мехельна (Бельгия), символическая (в наши дни более спорная) фигура бельгийской истории. Широко известен благодаря сопротивлению немецкой оккупации в годы первой мировой войны. Трирский епископ (с 1881 г.) Корум (Michael Felix Komm) (1840—1921) — один из самых заметных деятелей католической церкви Германии своего времени, первый (после долгого перерыва) епископ в Трире после завершения «борьбы за культуру». Эльзасец по происхождению, француз по образованию, он от стаивал сторону Рима в отношениях с Пруссией, церковные свободы. Од нако в годы первой мировой войны он проявил себя как немецкий патриот, был удостоен звания почетного гражданина Трира. — Примеч. перев. * Понюшка табаку в римской табакерке (англ.). ** Цыпленок, которого прелат бросает в кипящий котел, [готовя блю до] для космополитического ресторана (англ.). гораздо величественнее и более впечатляюще репрезентировали национальное достоинство и самосознание, чем это делали торговля и промышленность, причем перед лицом противника, который отнюдь не выступал как враг церкви, но скорее искал союза с нею. Чисто политические или социологические объяснения, исходящие из природы универсализма, здесь не помогут, равно как и упомянутый выше антиримский аффект нельзя объяснить национальной или местной реакцией против универсализма и централизма, хотя в мировой истории такую реакцию вызывала, пожалуй, всякая всемирная империя.

Мне кажется, этот аффект бесконечно бы углубился, если бы подлинно глубоко было понято, сколь сильно католическая церковь представляет собой complexio oppositorum.* Нет, кажется, такой противоположности, которой бы она не охватывала. С давних пор она славится тем, что соединяет в себе все формы государства и правления, будучи автократической монархией, глава которой избирается аристократией кардиналов, но в которой, однако, столь много демократии, что, невзирая на сословие и происхождение, даже последний пастух из Абруццо, как сформулировал Дюпанлу, [104] Фелис-Антуан-Фил ибер Дюпанлу ( Dupanloup ) (1802—1878) — епи скоп Орлеанский, один из ведущих католических авторов и политических деятелей своего времени. Вместе с Монталамбером выступал за свободу религиозного, церковного образования и против монополии государства на образование. — Примем, перев. имеет возможность стать этим автократическим сувереном. Ее история знает примеры удивительного приспосабливания, но также и жесткой неуступчивости, способности к самому мужественному сопротивлению и женственной податливости, высокомерия и смирения — и все это в самых удивительных сочетаниях. Почти непостижимо, что и суровый философ авторитарной диктатуры испанский дипломат Доносо Кортес, и с францисканской благостью отдающий себя бедному ирландскому народу, союзничающий с синдикалистами бунтовщик, каким был Пэдрик Пирс, [105] Пэдрик (Патрик) Пирс (1879—1916) — ирландский поэт, лидер так называемого «гэльского возрождения», стоял во главе ирландского восста ния 1916 г. После подавления восстания расстрелян англичанами. — При мем. перев. * Соединение противоположностей (лат.). — что оба они были католиками. Но и в теологическом отношении [здесь] повсеместно господствует complexion oppositorum. Ветхий и Новый Заветы имеют одинаковую силу, на «либо—либо» Маркиона следует ответ «и [то] — и [другое]». К иудейскому монотеизму и его абсолютной трансцендентности в учении о Троице добавляется столько элементов имманентности Бога, что и здесь оказываются мыслимы некоторые опосредствования, а французские атеисты и немецкие метафизики, которые в XIX в. снова открыли политеизм, хвалили [католическую] церковь за почитание святых и полагали, что обнаружили в ней здоровое язычество. Фундаментальный тезис, к которому можно свести все учение последовательно анархистской философии государства и общества, а именно, противоположность «по природе доброго» и «по природе злого» человека, этот решающий для политической теории вопрос отнюдь не получает в тридентском догмате простой ответ «да» или «нет»; напротив, в отличие от протестантского учения о полной испорченности естественного человека, догмат говорит только о повреждении, ослаблении или помрачнении человеческой природы и тем самым допускает в своем применении определенные градации и приспособления. Соединение противоположностей простирается вплоть до последних социально-психологических корней человеческих мотивов и представлений. Папа по своему имени есть отец, а Церковь есть мать верующих и невеста Христова — удивительное соединение патриархального с матриархальным, которое способно сориентировать на Рим оба потока наипростейших комплексов и инстинктов, уважение к отцу и любовь к матери — разве бунт против матери возможен? Наконец, самое важное: эта бесконечная многозначность опять-таки соединяется с самым точным догматизмом и волей к решению (Dezision), достигающей кульминации в учении о непогрешимости Папы. С точки зрения политической идеи католицизма, сущность римско-католической complexion oppositorum заключается в специфически формальном превосходстве над материей человеческой жизни, какое прежде не было ведомо ни одной империи. Здесь удалось дать субстанциальный образ исторической и социальной действительности, которая, несмотря на свой формальный характер, остается конкретно существующей, полна жизни и все же в высшей степени рациональна. Это формальное своеобразие римского католицизма покоится на строгом проведении принципа репрезентации. Его особенности можно очень четко показать через противоположность господствующему ныне экономико-техническому мышлению. Но прежде следует предупредить еще одно недоразумение.