Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

— укреплять сотрудничество между ООН и региональными организациями <...>;

— обеспечить соблюдение государствами — участниками договоров в таких областях, как контроль над вооружениями и разоружение, и норм международного гуманитарного права в области прав человека;

— предпринять согласованные действия по борьбе против международного терроризма и присоединиться как можно скорее ко всем соответствующим международным конвенциям;

— <...> активизировать наши усилия по борьбе с транснациональной преступностью <...>;

— добиваться ликвидации оружия массового уничтожения, особенно ядерного оружия, и сохранять открытыми все имеющиеся возможности для достижения этой цели, включая возможность созыва международной конференции для определения путей и способов устранения ядерной угрозы;

— предпринять согласованные действия для прекращения незаконного оборота стрелкового оружия и легких вооружений <...>, особенно посредством <...> поддержки региональных мер по разоружению <...>;

— обратиться ко всем государствам с призывом рассмотреть возможность присоединения к Конвенции о запрещении применения, накопления запасов, производства и передачи противопехотных мин <...>.

Мы настоятельно призываем государства-члены соблюдать „олимпийское перемирие", индивидуально и коллективно <...>» 249(курс. — Авт.).

Приведенная цитата указывает на четкую постановку еще в 2000 году вопросов о выделении в самостоятельную сферу внутренних конфликтов, о проведении «операций по поддержанию мира», о «постконфликтном миростроительстве» и об укреплении в этих целях взаимодействия между ООН и региональными организациями, то есть НАТО, Евросоюзом, ОБСЕ. Перечень конкретных «превентивных» мер «миростроительства» предусматривал наделение ООН соответствующими «ресурсами и инструментами». Кроме того, ставилась задача усиления ее влияния на разоружение не только ядерное, но и конвенциональное, а также на борьбу с терроризмом и организованной преступностью и т. д.

Иначе говоря, «миростроительство» здесь представало некоей квинтэссенцией усилий англосаксонского проектного центра Запада по укреплению глобального доминирования с использованием всего спектра глобально-управленческих институтов — внутри и вне ООН, как бы предвосхищая все основные аспекты деятельности КМС, причем за целых пять лет до ее появления.

Между делом отметим также требование соблюдать «олимпийское перемирие», проливающее свет на морально-психологическую подоплеку агрессии режима Саакашвили против Южной Осетии, совершенной в день открытия XXIX летних Олимпийских Игр 2008 года в Пекине. Очевидно, что расчет грузинской верхушки в ту трагическую августовскую ночь строился на том, что Москва, в отличие от «прикрытого» Вашингтоном Тбилиси, убоится неизбежной критики, связанной с нарушением этого перемирия, и, следовательно, стерпит очередной щелчок по носу от американской марионетки, оставив его безответным и безнаказанным.

Нельзя не отметить, что приведенный в Декларации тысячелетия перечень «превентивных» мер по обеспечению мира, безопасности и разоружения вступает в серьезное противоречие с «Целями развития тысячелетия», которые преподносятся глобальными СМИ в качестве главного достижения Саммита тысячелетия. Дело в том, что, как мы уже установили, семь из восьми ЦРТ — с первой по седьмую — посвящены сугубо гуманитарным проблемам. Никакого упоминания не только о «миростроительстве», но и просто о политике там практически не содержится. В основном экология, экономика и социальная сфера. И лишь последняя, восьмая «Цель», посвященная «Всемирному партнерству в целях развития», начинает вводить их в политический контекст «глобального плана». Причем делается это крайне осторожно, с упором исключительно на ту же экологическую, экономическую и социальную проблематику. Политика здесь пока лишь как бы угадывается:

«<...> 8. Сформировать всемирное партнерство в целях развития:

— развить открытую торговую и финансовую систему, действующую на основе правил, предсказуемую и беспристрастную <...>;

— решить особые нужды наименее развитых стран (<...> беспошлинный и неквотируемый доступ к экспортируемым ими товарам,

<...> облегчение долгового бремени <...>, ликвидация официального двустороннего долга и т. д.);

— решить особые нужды не имеющих выхода к морским путям и малых островных развивающихся государств;

— всесторонне решать проблемы задолженности развивающихся стран путем принятия национальных и международных мер <...>;

— в сотрудничестве с фармацевтическими компаниями обеспечить развивающимся странам доступность необходимых лекарств;

— в сотрудничестве с частным сектором сделать доступными блага новых технологий, особенно информационные и коммуникационные» 561 .

Иначе говоря, налицо явный разрыв между Декларацией тысячелетия — политическим документом, подчиняющим императивам глобального управления все основные аспекты национального (государственного) развития, и максимально дистанцированными от политики «Целями развития тысячелетия», о глобальном управлении не упоминающими, сосредоточенными исключительно на «заботе о нуждах бедствующих людей и развивающихся стран».

Для преодоления именно этого противоречия и приближения «Целей развития тысячелетия» к декларации на протяжении всей первой половины первого десятилетия XXI века последовательно осуществлялась тщательно продуманная и подготовленная спецоперация. В ней присутствовали все основные аспекты — идеологический, политический, пропагандистский, маскировочный и т. д.

В этой спецоперации «частными и независимыми группами» были сделаны четыре хода, каждый из которых одновременно и являлся самостоятельной спецоперацией и встраивался в общий контекст внедрения идей «устойчивого развития» и «миростроительства» в мировое общественное сознание и практику глобального управления.

Первым ходом стал содержащийся в докладе «Более безопасный мир...» и рассмотренный нами в § 10.5 переход от восьми «Целей развития» к шести основным «блокам угроз международной безопасности». Напомним, что первые семь ЦРТ уместились в один блок — экономических и социальных угроз, а остальные блоки были увязаны с начавшей, как видим, политизироваться восьмой ЦРТ.

С помощью этого маневра гуманитарные задачи были подменены политическими и военно-политическими, обнаружив наличие глобальной геостратегии, прикрытой демагогической формулой «Мы, народы...».