Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Ни ООН, ни международное сообщество в более широком плане, включая международные финансовые учреждения, не организовали дело таким образом, чтобы оказывать помощь странам, пытающимся обеспечить мир в период, предшествующий вспышке гражданской войны, и в период выхода из войны. Когда миротворцы покидают страну, она выпадает из поля зрения Совета Безопасности <...>. Необходим единый межправительственный орган, специально занимающийся вопросами миростроительства, уполномоченный осуществлять мониторинг и уделять пристальное внимание странам, входящим в группу риска, обеспечивать согласованность действий доноров, учреждений, программ и финансовых учреждений и заниматься мобилизацией финансовых ресурсов для обеспечения устойчивого мира <...>.

Специальные представители должны иметь полномочия и инструкции в отношении сотрудничества с соответствующими сторонами в целях создания таких механизмов („<...> охватывающих правительства, двусторонних доноров, международные финансовые учреждения и координатора ООН — специального представителя Генерального секретаря или координатора-резидента". — Авт.), а также ресурсы, позволяющие эффективно выполнять координационные функции, включая(sic!) обеспечение того, чтобы порядок проведения ООН оценок и мероприятий соответствовал приоритетам правительства» 244(выдел. в документе, курс. — Авт .).

Прежде всего, подчеркнем сделанную авторами «оговорку по Фрейду»: «международное сообщество в широком плане» включает «международные финансовые учреждения», выражающие, как мы знаем, интересы глобальной олигархии. Без нее, следовательно, международное сообщество авторами доклада признается как су

ществующее сугубо в узком плане. Это и понятно: как помним, не «частным и независимым группам» «интеллектуальной элиты и мировых банкиров» предлагается адаптироваться к интересам учреждений ООН и правительств, а ровным счетом наоборот. Как тут не вернуться к весьма характерной картинке будущего, нарисованной Уэллсом в футурологическом романе «Машина времени».

Теперь по существу приведенного фрагмента.

Во-первых, более близкое знакомство с принципом «предотвращения» позволяет понять, что вышеуказанная формула коллективной безопасности «предотвращение — превентивность — применение силы » не является исчерпывающей. Ибо «когда миротворцы покидают страну», Совет Безопасности (а точнее, элиты определенных стран в его составе) сразу же теряет над ней контроль. И эта страна — не дай Бог! — может вновь свернуть на самостоятельный, независимый путь развития. Поскольку допускать этого, разумеется, никто не собирается, указанная формула достраивается четвертым звеном — « миростроительством », распространяющим процесс управления конфликтами на постконфликтное урегулирование.

«Миростроительство» признается «долгосрочным», но «необходимым» процессом. Обеспечивая условия для разрушения и перерождения традиционных для подвергшейся «урегулированию» страны ценностей и норм, оно предоставляет победителям гарантии того, что деньги потрачены не впустую, и в «глобальном плане» подготовки государств к будущей «новой сборке», осуществляемой под флагом «глокализации», смело можно ставить очередную галочку.

Во-вторых, из приведенного фрагмента следует, что «необходим единый межправительственный орган», целенаправленно занимающийся «странами, входящими в зону риска».

Обратим внимание: с одной стороны, межправительственный формат предлагаемого органа, которым — не будем скрывать — и стала многократно упоминавшаяся Комиссия ООН по миростроительству (КМС), максимально адаптирован к аналогичному формату всех основных глобально-управленческих институтов. Напомним, что он оказался востребованным в рамках перехода от первого варианта создания субъекта глобальной власти внутри ООН — в лице СЭБ — ко второму варианту, предполагавшему сетевую децентрализацию этого субъекта и его выведение за пределы Организации. Именно тогда существующие межправительственные институты — «Группа восьми», конференции ООН по окружающей среде и (устойчивому) развитию — принялись либо делиться своими полномочиями, либо просто передавать их начавшим появляться, как грибы после дождя, новым структурам — всемирным саммитам по ЦРТ, «Группе двадцати», форумам мировой политики. Отнюдь не последней из таких структур и стала КМС.

С другой стороны, в сферу взаимосвязей этого нового органа с самого начала был включен самый широкий круг субъектов, являющихся источниками «мобилизации финансовых ресурсов», — государств-доноров и международных финансовых учреждений. Среди них выделяются:

— Группа Всемирного банка и МВФ, которым после отказа от проекта СЭБ отводится функция «центров (глобального) управления». В рамках нового «сеульского консенсуса» функции МВФ, видимо, существенно расширятся;

— «фонды и мозговые тресты», включающие, как помним, целый ряд мощнейших финансовых империй, входящих в «топ-список» глобальной олигархии, — фонды Форда, Карнеги, Рокфеллера и братьев Рокфеллеров и другие;

— региональные финансовые структуры, наиболее известными из которых являются ЕБРР, Азиатский банк развития (АБР) и т. д.

Нетрудно заметить, что приведенная триада практически полностью совпадает с триадой институтов децентрализованного сетевого субъекта глобального управления, приведенной в главе 10 и включающей:

— группу Всемирного банка вместе с МВФ, который реформируется по решениям саммита «двадцатки» в Сеуле;

— представляющие интересы глобальной олигархии «академические круги», «фонды и мозговые тресты», объединенные в Совете по международным отношениям, Бильдербергском клубе и Трехсторонней комиссии;

— региональные организации во главе с НАТО, ЕС и ОБСЕ.

Также — это нужно подчеркнуть особо — на новый, более высокий уровень выводится финансирование глобального управления в целом как проекта, конечной целью которого является установление «нового мирового порядка». С этой точки зрения предложение членов Группы высокого уровня ООН было призвано упорядочить решение соответствующего комплекса проблем, которым в 2002 году была посвящена специальная Международная конференция по финансированию («устойчивого») развития в Мексике, выработавшая Монтеррейский консенсус.

Текущим вопросам финансирования «устойчивого развития», а следовательно, глобального управления, а также являющегося его функцией миростроительства была посвящена и другая, получившая еще более широкую известность международная конференция — в Дохе (2008 г.). Однако к полному согласию ее участники, как известно, не пришли и по сей день.