Армен Гаспарян - Новая холодная война. Кто победит в этот раз?

При этом не будем забывать, что Приднестровье — это двести тысяч граждан Российской Федерации. Это российская база миротворцев и, в конце концов, это российские военные. Если все это будет передаваться Украине силовым путем — а по-другому невозможно, — нетрудно понять, к каким последствиям это приведет. Можно ли говорить, что Молдова выступает как самостоятельный игрок на данном направлении? Конечно же нет. Так же, как был несамостоятельным Михаил Саакашвили, устраивая в 2008 году агрессию Грузии против Южной Осетии и Абхазии. Здесь происходит абсолютно то же самое, по такой же схеме. И главное, за процессом явно стоят те же самые люди, что направляли грузинского президента десять лет назад, — советчики и хозяева.

Для чего это делается, мы с вами прекрасно понимаем. Реалии холодной войны должны обеспечиваться в том числе специальными силовыми операциями. Идеальная тактика — создавать постоянное напряжение на границах России, добиваться, чтобы там всегда было беспокойно. Голубая мечта теоретиков нынешней холодной войны — сразу три военных конфликта рядом с Россией: Донбасс, Приднестровье и Нагорный Карабах. Не вмешиваться туда с целью восстановления мира России в любом случае будет крайне тяжело, а в каких-то случаях невмешательство оказывается исключено в принципе.

Зато всегда будет повод сказать: вот видите, мы ведем себя очень хорошо, а Россия опять чем-то недовольна, снова куда-то лезет. Это и есть механизм холодной войны в действии. Получается, что не Запад разжигает взаимную ненависть, а Россия постоянно выражает неудовольствие — значит, в ее позиции и заключается корень зла.

Есть в Молдове замечательная фигура — действующий президент господин Игорь Додон. Он шел на выборы с убеждением, что в случае победы будет возрождать отношения с Россией. Додон много говорил о важности Таможенного союза, о необходимости прочных торгово-экономических связей между нашими государствами, о том, что на повестке дня вопросом номер один должно быть мирное политическое урегулирование и тому подобное. Его избрали президентом и очень многого от него ждали. Что же получили в итоге за последние годы?

А вот что. Десятки российских политиков, общественных деятелей, политологов, журналистов объявлены в Молдове… персонами нон грата. Мало того. Персонами нон грата объявили целую делегацию правительства Москвы! Все понимают, что в эпоху прежней холодной войны — в 1950–1980-х годах — ничего подобного быть не могло, Запад никогда не посмел бы так сделать. Теперь же — при полном одобрении Соединенных Штатов — прецеденты создаются один за другим и становятся печальной обыденностью.

Более того — я уже приводил слова Плахотнюка об этом, — в Молдове объявлен персоной нон грата вице-премьер правительства России Дмитрий Олегович Рогозин, человек, который отвечает в нашей международной политике в том числе и за молдавское направление! Попробуйте вспомнить хотя бы один аналогичный пример из эпохи той, прежней холодной войны. Повторюсь — как бы ни накалялись в то время страсти, существовали границы, которые ни в коем случае переступать нельзя. Теперь эти границы стерты, уничтожены. Для нынешней Молдовы это стало реальностью.

Могут ли у нас быть претензии к президенту Молдовы Игорю Додону? И да, и нет. Дело в том, что в этой стране сложилась чрезвычайно странная ситуация — полномочия президента там ограничены. Он может писать в соцсетях посты, которые все видят. Там он высказывает свою позицию, добивается какой-то реакции от населения своей страны и других стран. Но конкретные действия оказываются ему недоступны. И обратите внимание, как отлажен механизм действий! Нарушать конституцию нельзя — иначе те же Соединенные Штаты первыми скажут Молдове «фи». Поэтому после консультаций с американскими советниками отработали замечательную схему на тот случай, если президент вдруг не хочет подписывать какой-либо документ.

Президента отстраняют (!) от его полномочий на какое-то время — например, на пятнадцать минут. За это время явно антироссийский государственный закон или другой официальный документ принимается — и президента возвращают на место. После этого остается только отчитаться перед хозяевами из США: ваше задание выполнено, непопулярные решения продавлены через парламент, абсолютный накал напряженности достигнут.

Теперь Игорю Додону остается только извиняться — в очередной раз — перед Россией за действия своего парламента. Ведь президент в любом случае отвечает за все, что происходит в стране, которую он возглавляет, — в том числе и за явно русофобские акты.

Соединенные Штаты в ситуации с Молдовой попали в точку. Схему, которую они создали, следует признать близкой к идеальной. Вряд ли можно найти хотя бы еще одну страну на всем мировом пространстве, где работал бы такой политический механизм. Для этого требуется совпадение целого ряда важных политических факторов — и так получилось, что именно в Молдове они все совпали.

Возникает закономерный вопрос: как так вышло, что самым главным выразителем антироссийских настроений стала не Украина, на которую делали такие гигантские ставки; не Прибалтика, которая более двадцати лет активно демонстрировала свою русофобию; наконец, даже не Грузия, где президент Михаил Саакашвили во время своего правления мог сделать для насаждения русофобии невероятно много, — а маленькая, экономически слабая Молдова, беднейшее на сегодняшний день государство Европы? Страна, которая никогда не лезла вперед, не брала серьезных вершин на международной арене, предпочитая оставаться в тени. Где, наконец, исторически не было почвы для столь серьезных антироссийских настроений. Как удалось всего этого достичь?

Выяснилось, что добиться столь неожиданного на первый взгляд эффекта достаточно легко. Нужно лишь одно — тщательно выполнять все советы, которые вам дают из-за океана, и во всем беспрекословно и слепо слушаться своих американских хозяев.

Молдова ни разу не проявила инициативу при выполнении американских поручений и распоряжений. В этом ее отличие от Прибалтики или Украины, где всегда найдется какой-нибудь сверхынициативный исполнитель, который обязательно постарается добавить в общую картину своих собственных красок и оттенков, выразить свое видение и понимание ситуации. Америке это не нужно. Она требует от своих младших партнеров, фактически подчиненных, слепого повиновения, способности без раздумий мгновенно воспроизвести все, что им сказали, ничего не добавляя и не убавляя. Выполняйте все, что мы требуем, и будет вам счастье — вот единственный аргумент в разговорах США с такими союзниками, как бывшие республики Советского Союза, превращенные ныне в форпосты русофобии.