Армен Гаспарян - Новая холодная война. Кто победит в этот раз?

Потом наступил 1992 год. Нет больше Советского Союза, остаются пятнадцать суверенных государств, бывших союзных республик. Что делают американцы? Они понимают, что враг номер один повержен. Получается, что теперь не нужна огромная армия профессиональных и высококвалифицированных политических экспертов, так называемых советологов. Сейчас это слово забыто, а когда-то советология была важнейшим направлением идеологической работы западного мира, в первую очередь США, серьезнейшей наукой, развитию которой придавалось поистине стратегическое значение. Советологи возглавляли борьбу против СССР и считались подлинными знатоками «империи зла», ее сильных и слабых сторон.

Помимо всего прочего, содержание колоссального количества советологов и финансирование проводимых ими исследований требовали значительных средств. И до тех пор, пока США ощущали себя в состоянии войны с Советским Союзом — пусть холодной и информационной, — Госдеп, Конгресс и Белый дом не жалели денег на бойцов идеологического фронта, понимая, что тот, кто не вооружен, обязательно проиграет войну. Но вот ситуация изменилась, причем кардинально: те, кто еще вчера были в стане врага — я имею в виду союзные республики, — теперь оказались чуть ли не лучшими друзьями. Обретя суверенность и пытаясь найти свое место в сложном мире международной политики, новоявленные государства были заинтересованы в поисках могущественных покровителей и с надеждой смотрели в сторону США.

Вполне закономерно, что в новых условиях расходовать большие деньги на борьбу с поверженным врагом стало представляться нецелесообразным. Американцы начали сворачивать действовавшую много лет программу изучения Советского Союза. Один за другим закрывались исследовательские центры, число работ, посвященных Советскому Союзу, стремительно сокращалось. Действительно, о чем и зачем писать, если Россия демонстрирует желание войти в западный мир, интегрироваться в него? Россия уже вошла в «большую восьмерку», в «большую двадцатку». Даже место в Совете при НАТО ей пообещали, правда, на птичьих правах, но все же это выглядело как показатель возросшего доверия к бывшему врагу.

Работать по подрыву уже подорванной страны вроде бы не имело смысла. Поэтому было решено развернуть острие идеологической работы в другую сторону и теперь сосредоточиться на том, чтобы убедить бывшие союзные республики окончательно отвернуться от России. Ну а сама Россия уже никого больше не интересовала, она стала восприниматься как «колосс на глиняных ногах».

На этом определении стоит задержать внимание. На протяжении последних ста лет оно уже неоднократно вбрасывалось Западом применительно к нашей стране — и каждый раз оказывалось, что западные аналитики жестоко ошибаются.

Первый раз выражение «колосс на глиняных ногах» прозвучало в годы Гражданской войны в России. Дескать, нечего заморачиваться по поводу большевиков, не сегодня завтра белые их все равно победят, поэтому надо думать, как дальше выстраивать отношения с победителями. Этого не случилось.

Второй раз мысли о «колоссе на глиняных ногах» зазвучали в конце 1920-х годов. Теперь говорили о том, что экономика Советской России в безнадежном упадке, Запад ушел настолько далеко вперед в смысле технического прогресса, что ему не стоит оглядываться на эту дикую, отсталую страну, которая скоро сама собой развалится и погибнет в нищете. Опять не сбылось предсказание.

Наконец, Гитлер, организовав нападение на Советский Союз, называл своего противника не иначе как «колоссом на глиняных ногах», который должен мгновенно рухнуть под ударами германской армии в результате блицкрига — молниеносной войны. Что из этого получилось, известно всем.

Дальше в битву с «колоссом на глиняных ногах» втянулись уже Соединенные Штаты Америки — колосс этот, правда, простоял почти полвека, но в итоге разрушил сам себя.

И вот в начале 1990-х, разглядывая обломки СССР, западные эксперты вновь затянули старую байку о том, что песенка России спета — остается лишь дождаться полной капитуляции. В течение последнего десятилетия XX века эти слова практически стали реальностью. Что и говорить, наше отечество переживало в ту пору далеко не лучшие времена.

Все так. Но опытные профессионалы-аналитики в США должны были задаться некоторыми вопросами. А что будет, если Россия все же окажется не «колоссом на глиняных ногах», а обнаружит в себе силы к возрождению? Что будет, если русский народ вспомнит свое самосознание, свои традиции, свою историю и многое другое — ему ведь есть что вспоминать? Куда в таком случае может пойти мировая история?

Никто в Америке не посчитал нужным искать ответ на эти вопросы. Все казалось очевидным — Россия повержена, разорена и никакой реальной силы представлять собой больше не будет. Мощь СССР растворилась и рассеялась на так называемом постсоветском пространстве.

В первой главе книги я уже говорил, что ветераны холодной войны в этот период были с почетом отпущены на заслуженный отдых — в их услугах Америка больше не нуждалась, с мировым злом в лице Красной империи было покончено навсегда (так хотели думать американцы). На смену советологам пришли эксперты и аналитики нового поколения, которые стали выстраивать новую американскую политику на постсоветском пространстве и в ряде восточноевропейских государств — их также называли младоевропейскими, поскольку раньше они входили в Варшавский договор и находились под влиянием СССР.

Соответственно всюду, где только можно, стали прививаться и возрождаться те исторические традиции, которые Советская власть всячески старалась уничтожить. Для каждой из бывших республик были выбраны те моменты в их истории, когда происходило неприятие всего советского и оказывалось сопротивление СССР. Герои такого сопротивления отыскались везде. В Грузии ими стали меньшевики образца 1918–1920 годов. В Армении — дашнаки. В Средней Азии — басмачи или моджахеды. В Прибалтике — «лесные братья», айзсарги, шаулисы — «литовские стрелки», участники добровольческого формирования «Кайтселийт». На Украине, как известно, образцами для подражания стали ОУНовцы, в частности приверженцы Степана Бандеры. В Молдове подняли на щит бойцов «Железной гвардии» (эта организация на самом деле действовала в Румынии, но это никого не смущало).

Возрождение антисоветских и одновременно антироссийских традиций пошло успешно. Напомню, что в 2016 году немалое возмущение российских СМИ вызвало торжественное открытие в Ереване памятника Гарегину Тер-Арутюняну, известному также под прозвищем Нжде.

Ведущая одного из российских телеканалов напомнила зрителям, что Нжде в годы Второй мировой войны активно сотрудничал с нацистами, так что его вполне можно сравнить со Степаном Бандерой. Однако на открытии памятника этому деятелю присутствовали президент Армении Серж Саргсян, мэр Еревана Тарон Маркарян и другие видные государственные деятели Армении. Из этого российские журналисты сделали закономерный вывод: «правящая Республиканская партия Армении (РПА), как и режим Петра Порошенко на Украине, героизирует нацистских пособников».