Олег Хлобустов - Госбезопасность России от Александра I до Путина

Тыл наших армий должен быть, наконец, окончательно очищен от всякой белогвардейщины и всех подлых заговорщиков против власти рабочего класса и беднейшего крестьянства. Ни малейших колебаний, ни малейшей нерешительности в применении массового террора.

Получение означенной телеграммы подтвердите.

Передать уездным Советам.

Наркомвнудел Петровский".

Мы привели здесь этот документ для того, чтобы указать еще один субъект, наряду с ревкомами (революционными комитетами), - непосредственно проводивший политику красного террора и несущий ответственность за нее и ее последствия.

Не следует забывать, что чекисты решали также задачи по содействию восстановлению транспорта и промышленности страны, обеспечению населения продовольствием, борьбы со спекуляцией и хищениями, и, по замечанию А.А.Здановича, стали мощным контрольным органом, компенсировавшим недостатки функционирования нового государственного аппарата.

Напомним, что уже с февраля 1918 г. ВЧК стала именоваться комиссий "по борьбе с контрреволюцией и преступлениями по должности", а мздоимство и вымогательство, что ныне цивилизовано именуется коррупцией, было весьма распространено на фоне послевоенной разрухи.

Не секрет, что в 1918 г. шел быстрый и бурный рост рядов РКП(б), и что к правящей партии, естественно, старались примазаться разного рода проходимцы и авантюристы, стремившиеся не упустить возможности урвать собственный кусок.

И наказания за вскрытые должностные преступления, и, ввиду его особой общественной опасности бандитизм, - а их было немало, - нередко налагались органами ВЧК. Вот только ли можно их отнести к числу "невинных" жертв "необоснованных политических репрессий"?

Следует, однако, отметить, что в целом проблема эта не только в общественном сознании, публицистике, но и в исторической литературе, в значительной степени мифологизирована и демонизирована.

Причем не только А.И. Солженицыным и его "Архипелагом Гулаг", но и ставшей еще одним бестселлером в конце 80-х годов книгой С.П.Мельгунова "Красный террор в России. 1918-1922 гг."[20], а позднее "Большим террором" Роберта Конквеста. Не останавливаясь подробно на вопросе о "красном терроре" 1918-1920 годов,, отошлем читателя к обстоятельному исследованию А.С.Литвина[21].

Отметим только, что в уже упомянутой книге Мельгунов сообщал и о намерении написать вторую ее часть, а именно "Белый террор", с которым участник многих антисоветских организаций Мельгунов также был знаком не по наслышке.

В своем "опыте художественного исследования" Солженицын, в частности, не упоминал о том факте, что приговоренный в августе 1920 г. Верховным ревтрибуналом вместе с семью другими организаторами и руководителями "Тактического центра" к расстрелу, а всего к суду были привлечены 28 человек, Мельгунов был амнистирован ВЦИК вместе с другими осужденными по этому делу[22].

В опубликованных через 8 лет после смерти автора в Париже мемуарах Мельгунов откровенно рассказывал о собственном участии в антисоветских организациях, об их планах вооруженных выступлений при поддержке посольств стран Антанты. Примечательно, что эта книга открывается "Воспоминаниями, написанными в сентябре 1918 г. во внутренней тюрьме Особого отдела ВЧК",то есть в период осуществления политики "красного террора"(следует только уточнить, что Особого отдела ВЧК в сентябре еще не существовало). В более позднем предисловии к этому очерку он подчеркивал: "Справедливость требует сказать: сажали меня часто большевики в тюрьму за "контрреволюцию", но всегда давали возможность работать, допускали широкую передачу книг и письменных принадлежностей".

"Воспоминания и дневники" Мельгунова в 2003 г. впервые изданы в Москве.

Подчеркнем и то важное обстоятельство, что беспристрастные свидетельства Мельгунова полностью соответствуют советской историографической концепции гражданской войны в России.

Следует отметить и то, что ныне осуждаемая акция по высылке из России в октябре 1922 г. 200 семей известных философов, историков и писателей, в действительности, на наш взгляд, явилась актом гуманизма, ибо она однозначно спасла этих лиц и членов их семей от жерновов сталинских репрессий последующих лет.

Отметим и такое немаловажное обстоятельство, что Уголовный кодекс РСФСР 1920 г. предусматривал в качестве наказания высылку из страны взамен "высшей меры социальной защиты", то есть расстрела.

Сегодня, конечно, трудно представить, что в СССР легально до 1926 г. действовал "политический красный крест", обладавший правом посещения и оказания помощи арестованным, "числящимся за ВЧК", и находившихся в небезысвестной Бутырке. (Не менее известный екатерининский тюремный замок в Лефортово был передан в ведение МГБ только в конце 40-х годов). К счастью, документы о деятельности "Политического красного креста" были опубликованы в журнале "Отечественная история" несколько лет назад.

Небезынтересно указать и тот факт, что в сентябре 1918 г. во исполнение известного декрета ВЦИК о "Красном терроре" было образовано 3 концентрационных лагеря - 2 в Москве и 1 в Петрограде.

Другое дело, что с 11 апреля 1919 г. стали создаваться лагеря принудительных работ, которых к апрелю 1924 г. насчитывалось 124.

При этом более половины их обитателей составляли военнопленные гражданской войны и участники антисоветских выступлений. Однако режим содержания в них был не особенно строг. Так, при проверке в 1921 г. Кожуховского лагеря в Москве было установлено, что из 8 тысяч числящихся за ним человек, 6 тысяч находились на "внешних работах", в том числе и за пределами губернии.

Отметим и тот малоизвестный факт, что в 1921-1922 годах, в период подготовки реорганизации ВЧК в конституционный государственный орган мирного времени, ее председатель Ф.Э.Дзержинский консультировался и много дискутировал с В.Ф.Джунковским, являвшимся в одним из руководителей политического розыска России в 1912-1916 гг.

К теме политических репрессии нам еще придется вернуться не раз, здесь же, касаясь периода деятельности чрезвычайных комиссий, приведем следующие данные.

Как отмечал в 1992 г. официальный орган Верховного Совета РСФСР "Россия", в 1917-1919 гг. органами ВЧК был расстрелян 6 671 человек. Военными трибуналами в 1920 г. к расстрелу были приговорены 6 541 человек, а всего с 1921 по 1954 год к высшей мере наказания по "контрреволюционным" статьям были приговорены 642 980 человек[23].

Безусловно, цифры эти огромны, но такова подлинная историческая "социальная цена" революции и контрреволюции, гражданской войны, но они далеки от тех "десятков, и даже сотен миллионов" жертв, о которых некоторые политические деятели говорят и поныне.

Исторической справедливости и правды ради, коснемся и вопроса о некоемом прогнозе численности населения России к началу XXI века в 400 миллионов человек, основанном на данных первой общероссийской переписи населения 1898 г., несоответствие которому и служит-де доказательством «преступлений и массовых репрессий большевиков».