Игорь Молотов - Мой друг Карлос Шакал. Революционер, ставший героем голливудских фильмов «Шакал» и «Карлос»

— То есть после этого их начали отслеживать?

— Совершенно верно. После рейда во французский аэропорт был арестован их товарищ, и японская Красная армия приняла решение предпринять меры по его освобождению. Тогда правительство Франции разделилось на два лагеря: тех, кто стоял за то, чтобы отпустить японца, и тех, кто хотел продолжить опасную игру. Так или иначе, японцы из НФОП захватили французское посольство в Гааге вместе с заложниками, среди которых был посол Франции. В результате операции правительства Нидерландов и Франции согласились пойти им на уступки и отпустили пленника; кроме того, им был предоставлен самолет. На нем они полетели в Йемен, но получили отказ в посадке. Единственной страной в те часы, готовой их принять, была Сирия. Я же впоследствии был осужден за эту операцию в Гааге. Японских товарищей позже преследовали в Японии, после того как сирийцы предали их и правительство Ливана передало их американцам. И меня здесь преследовали за организацию взрыва в аптеке Сен-Жермен. СМИ писали, что якобы есть свидетели, готовые подтвердить мою причастность к этому всему — к тому, что якобы я там был. Судьи убеждены, что я это совершил. Но ни один из свидетелей, которые в то время сказали, что это я, не пришли на суд. Они осудили меня только на основании одного интервью с сирийцем, в котором много вранья и передергиваний. Благодаря этому у меня еще один пожизненный срок.

— Вы хорошо знали лично этих людей?

— Что я хочу сказать: японцы пожертвовали собой ради палестинского дела, арабского дела и исламского дела. Эти люди были брошены арабами, арабскими правительствами и большинством Сопротивления — это очень грустно. У меня всегда были хорошие отношения с ними. Сначала мы объединились в 1971 году. У нас была встреча с Фисако и его женой, мы дарили подарки друг другу в Бейруте. Фисако Сигэнобу и ее муж — он был великим человеком, этот человек, он пожертвовал собой в аэропорту год спустя. И он подарил мне книгу Че Гевары, по-моему, эта книга была на английском — я не помню, — но она с тех пор находилась в моей семейной библиотеке в Бейруте. Позже мы встречались несколько раз в Бейруте, Багдаде и Дамаске, но это не случалось часто, поскольку меня разыскивали, и такие встречи белого парня с японцами привлекали внимание. То есть я держался на некотором расстоянии от них из-за соображений безопасности. Но я уважаю этих людей.

— Тогда зачем была спланирована атака на Сен-Жермен?

— Что касается связи между рейдом против французского посольства в Гааге и тем взрывом в аптеке Сен-Жермен в Париже, то она выдумана специально, чтобы обеспечить мне пожизненное заключение. Такая связь отсутствовала. Якобы японской Красной армией было сделано коммюнике, и оно было опубликовано на следующий день после взрыва в газете Le Figaro. На самом деле пресса никогда его не видела и никогда не получала звонка от моего лица или от лица Красной армии. Само коммюнике японской Красной армии так и не было найдено, и Le Figaro никогда не публиковала его — все это было сфабриковано. И несмотря на это все, на отсутствие доказательств, они осудили меня. И почему они это сделали? Потому что был один сириец, который опубликовал лживое интервью. Это было сделано… изменником, в конце концов он был застрелен нашими товарищами. Я говорил много раз: если кто-то плохо говорит обо мне, я не возражаю… Если кто-нибудь скажет, что я мерзавец, я ничего не сделаю… Но если кто-то лжет, то мы убьем его во имя революции. Ужасные вещи, но это цена предательства. Возвращаясь к японской Красной армии, я хочу сказать, что мы никогда не имели тесного сотрудничества с японцами из-за соображений безопасности. Вы можете представить себе, что японцы легко видны в арабской войне, да и на Западе. Поэтому я уважаю этих людей, они хорошие люди, они революционеры, они неоднократно доказывали, что готовы жертвовать собой ради своей борьбы. В дополнение к упомянутым выше они сделали много операций. Вы можете быть уверены, что их вклад в дело Палестины больше того, что внесли многие арабы.

Следующей запланированной Хаддадом операцией стал угон самолета авиакомпании «Эль-Аль», на борту которого должны были находиться высокопоставленные чиновники израильского правительства. Но внезапная забастовка сотрудников компании в декабре 1974 года вынудила Карлоса отложить операцию. С этого времени его новым помощником, а впоследствии соратником и другом, стал Иоханнес Вайнрих, продавец коммунистической литературы во Франкфурте. Худой белобрысый юноша поначалу вызывал лишь снисходительную улыбку у опытного революционера. Совладелец книжного магазина «Красная звезда», еще когда был студентом, со своим товарищем Уинфридом Безе организовал протестные выступления против войны во Вьетнаме. Потом юноша создал «Революционные ячейки» — сеть независимых групп, объединенных марксистской теорией и принципами вооруженной борьбы.

Первой пробой пера Вайнриха стала атака на самолет «Эль-Аль». 13 января 1975 года Вайнрих со вторым участником припарковали автомобиль «Пежо» у дороги, соединявшей терминалы аэропорта Орли, и с хорошо просматриваемой площадки стали выжидать появления самолета компании «Эль-Аль». Для операции был выбран самолет, следовавший из Тель-Авива в Нью-Йорк, в котором находилось 136 пассажиров и семь членов экипажа. Когда шасси самолета были готовы соприкоснуться с землей, парочка подошла к багажнику, Вайнрих выбросил недокуренную сигарету и вытащил РПГ-7 — убойный советский противотанковый гранатомет. РПГ эффективно использовался практически во всех вооруженных конфликтах с 1968 года (когда впервые был применен во Вьетнаме) и до наших дней. Это довольно серьезное оружие, и неудивительно, что двоих парней с такой штукой на плече увидели посторонние. Вайнрих сделал первый выстрел, но неудачно — снаряд прошел аккурат над кабиной пилота. Второй выстрел пришелся на югославский самолет, снаряд пропорол его насквозь и уткнулся в пустые кухонные помещения, так и не взорвавшись.

В этот момент они запрыгнули в машину и на бешеной скорости доехали до места, где их ожидал другой автомобиль. В спешке они даже забыли забрать оружие из «Пежо». Не каждый день стреляешь из советского оружия по самолетам. В НФОП были не слишком довольны результатами операции, хотя в защиту Вайнриха следует сказать, что это была одна из самых первых его акций. Считается, что организатором этой акции выступал Карлос, однако доказательств, подтверждающих это, представлено не было (обвинения построены лишь на устных свидетельствах его бывшей жены-немки). Поскольку по ошибке был задет югославский самолет, то ответственность за теракт взяли на себя национальные сепаратисты.