Леонид Млечин - 10 вождей. От Ленина до Путина

Генштабисты не случайно предложили Президиуму именовать операцию полярным словом «Анадырь». То было элементом оперативной маскировки: кто должен был что-то знать, был убежден, войска пойдут для крупных учений на север, за Полярный круг. Не случайно на некоторые корабли демонстративно грузили… лыжи, полушубки.

Уже 26 мая Малиновский утвердил список генералов и офицеров, которые привлекались для подготовки операции. Чуть больше десяти человек имели право знать о предстоящем походе в полном объеме. Даже Главнокомандующий войсками ПВО маршал авиации В.А. Судец, Главнокомандующий ВМС адмирал флота С.Г. Горшков, Главнокомандующий ВВС Главный маршал ВВС К.А. Вершинин, министр морского флота В.Г. Бакаев и другие не имели права быть посвященными полностью в общий стратегический замысел высшего политического и военного руководства.

Хрущев был возбужден, он чувствовал себя порой, как в 1942–1943 годах, когда был членом военных советов ряда фронтов во время Сталинградской и Курской битв. Там он, однако, был исполнителем воли Сталина и командующего фронтом, а здесь сам генерировал идеи, волю, решимость для этого огромного авантюрного предприятия. Малиновский два-три раза в неделю приезжал к первому секретарю для доклада. Операция потребовала огромных средств и большого напряжения сил. По согласованию с Хрущевым 4 июня приняли решение отправить на Кубу передовую рекогносцировочную группу в составе 161 человека (костяк будущего штаба). В последний момент вместо Павла Борисовича Данкевича, по предложению Хрущева, командующим Группой был назначен генерал армии Исса Александрович Плиев, которого Председатель Совета Обороны хорошо знал. Кстати, он был командующим войсками Северо-Кавказского военного округа во время печальных событий в Новочеркасске.

В инструкции рекогносцировочной группе предписывалось проводить работу в «строжайшей тайне». Группа «доставляется на место самолетами, как специалисты сельского хозяйства СССР, под видом инженеров и техников по ирригации и мелиорации».

Все генеральные (первые) секретари по неписаному положению были Верховными Главнокомандующими страны. В операции «Анадырь» Хрущев не формально, а на самом деле почувствовал себя в этом качестве. Он не только вникал в основные вопросы беспрецедентной для СССР океанской переброски войск, но и интересовался ее деталями.

После доклада Р.Я. Малиновского Хрущев утвердил войсковой состав группы: 51-я ракетная дивизия (в составе пяти полков с установками «Р-14» и «Р-12»), 10-я и 11-я зенитно-ракетные дивизии, истребительный авиационный полк, два полка крылатых ракет, вертолетный полк, четыре мотострелковых полка, береговой ракетный полк, минно-торпедный полк, тыловые и иные подразделения. К слову, одним из мотострелковых полков командовал полковник Д.Т. Язов, будущий Маршал Советского Союза.

Предполагалось также отправить на Кубу эскадру подводных лодок и эскадру надводных кораблей, но в ходе операции по переброске войск решение было изменено. Всего планировалось разместить на далеком острове более 50 тысяч советских военнослужащих.

В середине июля началась отправка войск на Кубу одновременно из многих портов Советского Союза: Феодосии, Николаева, Севастополя, Поти, Балтийска, Кронштадта, Лиепаи… На палубу грузились трактора, сельскохозяйственные машины. Задействовано в операции было более 80 судов гражданского морского флота. Капитаны кораблей в документах видели: доставить грузы и людей в Африку, Латинскую Америку… По достижении определенного пункта в океане они в присутствии специально выделенных людей вскрывали особые пакеты, где указывался действительный порт назначения на Кубе. Проливы проходили только ночью; личный состав почти все время находился в душных трюмах. Лишь ночью на короткое время разрешалось по очереди выходить на палубу, чтобы вдохнуть морской воздух полной грудью и взглянуть на звезды – глаза Вселенной…

Ядерные заряды для всех типов ракет предусмотрено было перевезти на судах «Индигирка», «Лена», «Александровск». Оперативно-стратегических ракет «Р-12» и «Р-14» и головных частей к ним доставить в количестве 60 комплексов. До блокады на Кубу прибыло 42 комплекса.

Где бы ни находился Хрущев, он интересовался ходом перебазирования на остров огромной армады. Так, будучи в Ташкенте, Никита Сергеевич 5 октября в 17.20 московского времени позвонил по ВЧ генерал-полковнику СП. Иванову:

– Как идет перевозка?

– «Индигирка» прибыла 4 октября. Облетов нет. Подлежит отправке еще 22. На переходе 20 (кораблей. – Д.В. ). Транспорт «Александровск» загружен и готов к отправке. Просим разрешения на отправку.

– Транспорт «Александровск» отправить. Где находится «Лена» и «Ил-28»?

– На переходе.

– Все ясно. Благодарю. Желаю успеха.

В отсутствие Хрущева в Москве его замещал Ф.Р. Козлов. На его имя (для передачи Верховному Главнокомандующему) Малиновский дополнительно к состоявшемуся накануне разговору сообщил 5 октября 1962 года:

«В соответствии с планом мероприятий «Анадырь», утвержденным Президиумом ЦК КПСС, подготовлена к отправке вторая партия спецбоеприпасов.

Спецбоеприпасы в количестве 68 единиц, из них: 24 боевые части к ракете «Р-14» и 44 боевые части к ракете ФКР погружены на транспорт «Александровск» в порту Североморска.

На транспорт «Александровск» для самообороны установлены три автоматические 37-мм пушки с 1200 выстрелами на каждую. Открывать огонь приказано по решению капитана транспорта только при явной попытке захвата транспорта или его потопления…» {670}

В инструкции, одобренной Хрущевым, говорилось, что для самозащиты кораблей устанавливать по две 23-мм спаренные зенитные установки. Предусматривалось также, что «при явной угрозе захвата нашего корабля капитан и начальник воинского эшелона должны принять меры к организованной высадке за борт личного состава на всех имеющихся спасательных средствах и затопить корабль…» {671}. С ядерным оружием.

Эпицентр внимания высшего советского руководства переместился на Кубу. У разведки тоже, еще задолго до операции «Анадырь». 23 июня 1961 года, когда еще даже не рассматривался вопрос об установке ракет на Кубе, резидент ГРУ сообщил из-за океана: против Фиделя Кастро и его брата подготовлена террористическая акция «Кондор». Ее исполнители: кубинцы Нельсон Гутьерес и Марселино Балида, а также пуэрториканец по кличке Негрете. Ориентировочно операцию «Кондор» намечено осуществить 26 июня… При этом учитывается, что, поскольку Ф. Кастро носит защитный жилет, выстрел будет произведен в голову… {672}

Хрущев счел необходимым огласить донесение на очередном заседании Президиума ЦК 24 июня 1961 года. Решили срочно проинформировать через советского посла Фиделя Кастро о грозящей ему опасности {673}.