Леонид Млечин - 10 вождей. От Ленина до Путина

Разве не такими были и мы? Судьбу ленинизма нельзя понять, если не увидеть в ней судьбу миллионов людей, попавших в духовный плен идеологии, обреченной на знание конечных истин… Можно было только утверждать, «защищать», изучать, реализовывать идеи ленинизма. Но… никогда в них не сомневаться. Даже «развитие», «углубление» отдельных положений ленинизма дозволялось лишь партийному съезду, на худой конец – генеральному секретарю партии.

Но мне, чтобы глубже понять судьбы ленинизма, хотелось бы еще раз вернуться к проницательным наблюдениям Ф.А. Степуна. Для Ленина, вспоминает философ (а воспоминания – это всегда созерцание былого в зеркале нынешнего времени), была свойственна «какая-то начетническая ловкость мысли, производящая временами впечатление не только ловкости мысли, но уже и ловкости рук, какого-то не вполне доброкачественного фокусничества. Со страстною хваткостью изобличает он, например, всех своих противников в оппортунизме; но когда он сам вынуждается к утверждению оппортунистических позиций, он, не задумываясь, определяет свой оппортунизм как диалектику…

Во всем, что он говорит о своих политических противниках, начиная с «Николая Кровавого» и кончая «лакеем и социал-предателем Каутским», нет ни слова правды, ни йоты той психологической меткости и портретной точности, на которые был такой мастер Герцен. Почти все его характеристики – в конце концов никого и ничего не характеризующие грубые издевательства. Они не сливаются с характеризуемыми образами, а ложатся рядом, как на дешевых литографиях краснота губ съезжает на подбородок, а синева глаза на середину щеки…» {278}.

Главный идеолог ленинизма своей безапелляционной верой в постулаты марксизма положил начало образованию на их основе светской религии. Превратив Россию в атеистическую страну (организованный по инициативе Ленина погром Церкви был страшным, кровавым), большевики из ленинизма – русифицированного марксизма – создали «новую религию». Ее особенность – программный характер незыблемых догматов. История, «подлинная», начиналась лишь с октября 1917 года. Все истины изложены в ленинизме. Все ответы на самые жгучие вопросы бытия находятся там же. Постепенно русло жизни было намертво сковано бетоном ленинской идеологии.

В стране быстро выросли десятки тысяч идолов-памятников «вождю международного пролетариата», множество ленинских музеев, мемориальных комплексов, заповедников. Бронзового, гипсового, бетонного, каменного, чугунного Ленина можно было увидеть повсюду: на площадях городов, в скверах райцентров, на заводских дворах, в речных портах, дворцах культуры, университетах, на вокзальных площадях. Коренастый человек, с неизменной кепкой на голове или в руке, со вздернутой рукой, зовущей куда-то в дальнюю даль, словно оккупировал страну. Он был везде, повсюду, как и его высказывания, формулы, цитаты из многотомья книг и речей.

При том, что ленинские сочинения, изданные сотнями миллионов томов, заполонили общественные библиотеки, ленинские комнаты и кабинеты начальников, по своей воле Ленина практически никто не читал. Никто… Было осуществлено издание пяти собраний сочинений Ленина. В каждом новом регулярно добавлялось 10–15 томов. Последнее, пятое, насчитывало 55 томов. Это было как волшебство, мистика… В 1991 году в Институте теории и истории социализма ЦК КПСС (бывший Институт марксизма-ленинизма) началась подготовка шестого (!) издания сочинений В.И. Ленина, предположительно в 70 томах! И это при том, что существуют еще 40 томов Ленинских сборников… Уже давно начали публиковать работы в ленинских сочинениях, принадлежащие другим авторам, но удостоенные помет, подчеркиваний, ругани вождя…

Но, слава Богу, августовские события 1991 года остановили выпуск нового, самого массового и неиссякаемого в мире собрания сочинений, как и выпуск нового десятитомного издания слащавых «Воспоминаний о В.И. Ленине».

Кстати, это одна из немногих областей общественной жизни, где за семь десятилетий советской власти достигнуто изобилие. Изобилие не только книг. Нельзя было найти города, поселка, крупного села, где не было бы улицы, носившей имя вездесущего вождя. Были написаны тысячи книг о Ленине и его «вкладе», создании «основ», свершении «коренных переворотов». Тысячи людей обрели ученые степени и звания, описывая «гениальность» и «прозорливость» человека-бога. Ордена, медали, премии, стипендии его имени еще сильнее подчеркивали избранную исключительность вождя. Все научные форумы, партийные и иные съезды начинались с заклинаний верности «заветам Ленина»… Ленин и ленинизм стали светской религией, в которую уверовали атеисты. Догматы этой религии ядовиты, совсем не безобидны. Нетерпимость, непримиримость, ненависть ко всему «не ленинскому» десятилетиями была чертой характера миллионов людей.

В то же время о Ленине было положено знать дюжину мифов, легенд, идеологических штампов. Так, каждый школьник в стране знал, что «Ленин скрывался от ищеек Временного правительства в Разливе». Скрывался в знаменитом шалаше в одиночестве, разрабатывая планы революции. Хотя в действительности он там был вместе с Зиновьевым… Но после опалы, а затем и уничтожения Г.Е. Зиновьева соратник Ленина буквально испарился из книг, фильмов и, конечно, из священного шалаша. Как и десятки других «ленинцев», уничтоженных Сталиным, растворились в небытии и незнании.

Канонизация вождя большевиков стала не только партийной, но и государственной политикой. Ленинизм превратился, повторюсь еще раз, в светскую религию. Из текстов ленинизма, естественно, было удалено все то, что могло скомпрометировать вождя, его учение, сам «светлый облик» марксистского гения.

Но по мере наполнения духовной жизни общества ленинскими изречениями, картинами, фильмами, портретами, всевозможной символикой общественное сознание просто привыкало к этому имени, этим упоминаниям, этим догматам. Постепенно у людей рождалось не только стабильное отношение к этому существу, как к чему-то иррационально-святому, но и устойчивое равнодушие к человеку, идеологии, где не было ничего неправильного, ошибочного, спорного. Такое отношение к ленинскому наследию стало постепенно рождаться еще в 30-е годы, когда иконизация ленинского образа, распространение трудночитаемых и еще более труднопонимаемых книг земного бога стали частью образа жизни, быта, новых светских идеологических ритуалов.

В своей статье «Советские вожди на языке острословов» Дора Штурман пишет, что люди в советское время часто выражали свое негативное отношение к действительности, большевистской политике, ее вождям в фольклорной, анекдотической форме. Было, правда, это далеко не безопасно. При Сталине такие вольности могли стоить очень дорого, даже жизни. Приведем один анекдот из упомянутой статьи Д. Штурман.