Валерий Федотов - Исповедь единоросса. Как я проиграл выборы

Мы почти вышли на проектную мощность и добились бы успеха, если бы медиагруппа не пыталась усидеть на нескольких стульях сразу: как бы играть против мнения главы и оставаться ему лояльной. Но это было потом.

А на первой после завершения истории с трамвайным парком встрече мы говорили о важности медиапланирования, и все согласились, что будем работать по месячным планам, разбитым на недельные блоки. Медиагруппа должна была ставить нам задачи с учетом повестки и политической ситуации, а штаб оперативно реагировать и отрабатывать эти предложения. Сам же план должен был быть у меня в почте в последнюю пятницу месяца, чтобы я его утвердил с учетом своих финансовых возможностей и потом использовал как базу для отчета и оплаты труда.

Так я предполагал: простая схема, простые действия. Однако я не учел понтов, которые оказались полным синонимом профессионализма. Ни одного медиаплана в моей почте так и не оказалось. Отчетность наладилась, когда я отказался оплачивать счета за прошедший период без расшифровки объема проделанной работы.

Типичное заседание по «оперативной выработке повестки» состояло из трех частей. Сначала я долго настаивал на необходимости встречи. Я набивался на заседание медиагруппы как на свидание с топ-моделью. В части номер два мы долго и вязко собирались. За все время «совместной работы» мы вовремя не начали ни одной планерки. Пара человек из ожидавшихся шести стабильно тратила на пункт «добраться до места встречи» от 30 минут до часу от назначенного времени.

В скобках замечу, что в итоге я предложил собираться не в офисе, а в ближайшем ресторане, который для подобных целей регулярно использовали все сотрудники городского штаба. Но на самом деле первопричина была другой, к чему я до сих пор не могу привыкнуть в партийных и властных кругах: этика пользования мобильным телефоном и входными дверьми в кабинеты. Точнее, отсутствие этой этики.

Стучать в дверь не принято, а если кто-то и стучит, то исключительно из остатков хорошего воспитания, ибо только пролы и лузеры ждут приглашения войти. Телефонные звонки принимаются онлайн вне зависимости от важности звонка и мнения собеседника. Формальное «извините» не предполагает мнение извиняющего. В лучшем случае трубка снимается для бессмысленного разговора в стиле «я занят, могу перезвонить позже?». Если ты занят, зачем снимать трубку? Делается это не только на совещаниях, но и в президиуме, на сцене, в эфире перед камерами. Всегда и везде.

Звонки и «вламывания» сжирали бесконечное количество времени, надо было постоянно возвращаться к прерванному пункту обсуждения – поэтому я взбунтовался и потребовал уважения к себе как заказчику (еще раз повторю, что медийщики оценивали свою работу по самому высокому разряду). Ресторан стал удобным компромиссным вариантом. В скобках замечу, что на встречу приезжал я, а сотрудники медиагруппы добирались сюда пешочком минуты за три, если выделяли мне время в своем плотном расписании.

Третья часть наших встреч была посвящена собственно медиапланированию. Я также не сразу разобрался в ситуации и поначалу активно включался в мозговой штурм – до тех пор, пока не понял, что «штурмовик» я один, а опытные коллеги просто фиксируют мой поток сознания в качестве «плана». Я решил действовать хитрее и стал молчать, справедливая ожидая предложений профессионалов. В итоге у нас появились тягостные и неудобные паузы. Безграничные возможности крупнейшей медиагруппы, равно как и гениальные идеи, показываться упорно не желали. Я понял, что креативной группы у меня нет, и я по-прежнему одинок, как торчащий средний палец при сжатом кулаке. Это было разочарованием. Я не страдал от недостатка идей, благо пару лет активного сотрясания политического воздуха создали некое подобие творческого союза с разными людьми, но я сильно рассчитывал на идеи профессионалов. Но самый печальный вывод заключался в том, что альтернативы медиагруппе не было в принципе. Ни дорогой, ни дешевой – рынок было полон спроса, на который не находилось нормального предложения. Поэтому именно я набивался на встречи и первым приходил в ресторан.

Дальнейшее медиапланирование свелось к обсуждению идей, которые притаскивал я, и преодолению пассивного сопротивления профессионалов, которых откровенно ломало лишний раз напрягаться и вписывать меня в грядущие городские мероприятия (вариант типичного медиаплана можно посмотреть в Приложении).

Отдельная история была и с подготовкой к одобренным мероприятиям. Как и всем начинающим спикерам, мне надо было усердно готовиться к эфирам и выступлениям. Я панически боялся повторить судьбу людей у микрофона, пытающихся «по ходу пьесы» сказать что-то умное, одновременно актуальное и без смысловых и лексических ошибок. Каждое такое запланированное выступление было на вес золота – напомню, что я не представлял интереса для СМИ – и я прилагал массу усилий, чтобы не выглядеть «типичным единороссом», который повторяет набор подходящих и не подходящих к случаю мантр из серии «Сильная Россия – Единая Россия».

Кандидаты имели возможность раз в неделю выступать на радио «Эхо Петербурга» в рамках пакетного соглашения между владельцами ресурса и медиагруппой. Эфир шел 30 минут, и за это время можно было говорить на любую удобную для тебя тему. Когда известные кандидаты закончились, а эфиры еще остались, медийщики предложили мне сольный номер. Подавалась новость о возможной радиобеседе как некая небесная манна и суперпацанский подгон, но на самом деле ведущие потребовали «чего-нибудь новенького», и выбор пал на меня. Мной затыкали дыру в эфире (за мои же деньги, тогда я не знал, что партией все уже оплачено и это просто разводняк), а не моделировали ситуацию под меня – так что зацените возможности группы подавать вещи в нужном для них свете.

Участие было спланировано за неделю до эфира, времени на подготовку тезисов было более чем достаточно. В итоге выход в СМИ превратился в очередную нервную историю, так как предложенные тезисы для выступления больше напоминали вольную выборку из моих прошлых публикаций и публичных речей, которая не имела ни цели, ни оригинальной ключевой идеи, ни ярких цитат, интересного входа в разговор и выхода с обсуждения темы. Я был ординарен, тускл и сер, и эффективность эфира прибавляла ноль к моему рейтингу. Но даже эти надерганные тезисы я получил всего за день до выступления. Пожарные меры по спасению ситуации не прибавили мне уверенности в своих силах и положительной оценки эффективности всей этой затеи. Серьезные вещи не делаются за ночь – если речь, конечно, не идет о детях. Все последующие выступления мне пришлось готовить силами моей старой команды.