Юлия Латынина - Русский булочник. Очерки либерал-прагматика (сборник)

Крах колониализма остановил механизм внутривидовой государственной селекции, когда выживал самый сильный, а стало быть, самый процветающий — и дал зеленый свет существованию самых чудовищных режимов, которые просто не выжили бы в конкурентной среде.

Ирак или Афганистан управлялись бы лучше, сделай США их своими колониями. Единственный реальный способ разрешить проблемы Африки и Ближнего Востока — это вторичная колонизация. Вопрос только в том, кто возьмет на себя ответственность это сделать: Старый Запад или Китай.

Во-вторых, Вторая мировая война окончательно покончила с имущественным цензом и заменила его всеобщим избирательным правом , — одной из самых страшных язв, разъедающих сейчас свободное общество.

Я думаю, тут многие удивятся еще больше, поскольку им на каждом шагу твердят, что всеобщее избирательное право — это и есть инструмент обеспечения свободы.

Ничуть. Те страны, в которых оформились современные идеи прав личности, неприкосновенности частной собственности и экономической свободы, вне зависимости от того, были они монархией, как Великобритания, или республикой, как США, не имели всеобщего избирательного права, а имели имущественный ценз.

Причем этот ценз не был «феодальным пережитком». Наоборот, ограничение числа избирателей числом налогоплательщиков было общим местом для любых просвещенных мыслителей, от Локка до Маколея. Вы редко где найдете такую желчную критику демократии (то есть системы, при которой голосуют все), как у американских Отцов-Основателей, — от Джеймса Мэдисона, который писал, что чистая демократия «несовместима с правами собственности», до Томаса Джефферсона, скептически заметившего, что «чернь в больших городах способствует чистоте правительства не более, нежели язвы — силе человеческого тела».

Мэдисон и Джефферсон лишь видели очевидное: внедрение всеобщего избирательного права неизменно кончалось катастрофой для свободы. В первый раз его внедрила, руководствуясь руссоистскими идеями об «общем благе», революционная Франция, и дело быстро кончилось гильотиной и баржами, на которых Фуше топил врагов народа в Лионе. Второй из европейских стран его внедрила Германия в 1871 г., при Бисмарке (для мужчин). Железный канцлер строил государство всеобщего благосостояния и справедливо полагал, что патриотичные массы ослабят в рейхстаге влияние всяческих либералов.

Зато — в отличие от авторов Декларации Независимости — идея всеобщего избирательного права очень понравилась коммунистам и социалистам. «Ирония всемирной истории ставит всё вверх ногами. Мы, «революционеры», «ниспровергатели», мы гораздо больше преуспеваем с помощью легальных средств, чем с помощью нелегальных или с помощью переворота. Партии, называющие себя партиями порядка, погибают от созданного ими же самими легального положения», — писал Фридрих Энгельс в 1895 г. в своей статье «Введение к работе К. Маркса «Классовая борьба во Франции с 1848 г. по 1850 г.», восхваляя universal suffrage [22] Всеобщее избирательное право (англ). .

После Первой мировой войны всеобщее избирательное право стало все больше и больше вытеснять имущественный ценз. Массовые армии образца Первой мировой войны требовали и массовых избирательных прав. В результате во многих частях Европы всеобщее избирательное право стало приводить к власти анархические, коммунистические или национал-социалистические режимы, а те, в свою очередь, все более и более снимали ограничения для избирателей. Но подлинное триумфальное шествие всеобщее избирательное право начало с СССР.

«Только в СССР всеобщее избирательное право, провозглашенное Сталинской Конституцией, не знает никаких ограничений», — гласит сталинский «Словарь в помощь избирателю к выборам в Верховный Совет СССР», и этот словарь почти прав: формально Сталинская конституция 1936 года предоставляла избирательное права, всем, с 18 лет, в т. ч. женщинам, в то время как в абсолютном большинстве свободных стран имущественные и возрастные цензы еще существовали.

Единственное, о чем умалчивает «Словарь» — это о том, что в это время в Европе была и другая страна с подлинным всеобщим избирательным правом. Это была фашистская Италия, где Муссолини в 20-х годах ввел всеобщее избирательное право, в том числе для женщин.

Однако как общепринятая норма, не знающая исключений, всеобщее избирательное право утвердилось на Западе, именно после Второй мировой войны, и это было абсолютным забвением принципов Отцов-Основателей и капитуляцией перед тоталитарными режимами. Нельзя было ответить на вопрос: «А почему вы лишили избирательного права неграмотных и нищих?», не открывая фланга для убийственной критики со стороны левых. Всеобщее избирательное право в конечном итоге привело к ползучему социализму, зарастанию государства и превращению его из инструмента обеспечения прав граждан в инструмент обеспечения благ избирателей.

С момента создания Коминтерна и выделения Сталиным гигантских сумм на подготовку общественного мнения в интеллектуальных кругах Запада стала доминировать левая идеология. Я отнюдь не хочу сказать, что она родилась при Сталине, опять-таки вовсе нет. Первым «левым» в современном смысле слова на Западе был Жан-Жак Руссо, а первой левой революцией — Французская революция 1789 г.

Но никогда мы не видели такого тотального, масштабного наступления как на основы рынка, так и на обязанности государства, связанные с применением насилия для защиты прав и свобод своих граждан, как с 1920-х годов.

Никогда мы не видели такого очевидного игнорирования реальности, как со стороны «полезных идиотов», которые клеймили «буржуазный кровавый режим» за «нарушение прав трудящихся», и в то же время в упор не видели сталинского ГУЛАГа и Голодомора.

Во времена вьетнамской войны американские левые с упоением разоблачали «зверства американской военщины» во Вьетнаме и не видели, что упорядоченное, тотальное, возведенное в ранг стратегии зверство есть главное оружие вьетконговцев, с помощью которого они и добились победы. Во времена гонки вооружений «борцы за мир» требовали разоружения от западных стран, изумительным образом игнорируя тот факт, что на гербе противостоящего им «мирного СССР» изображен весь земной шар и что 90 % промышленности «мирного СССР» работают на производство вооружений.

Я понимаю, что не все леваки были платными агентами Коминтерна. Но понимаете, какая штука: в XIX в., когда коммунистов и социалистов было пруд пруди, а результатов социализма в глаза никто не видал, на другом конце политического спектра существовал мощный, оппонирующий им классический либерализм. А вот в XX веке, когда результаты социализма, хотя бы и за железным занавесом и за Берлинской стеной, бросались в глаза, как слон на улицах Лондона, — вдруг голоса левых всех сортов стали беспощадно забивать эфир на всех волнах, и даже само слово «либерализм» было украдено и стало обозначать левую идеологию, диаметрально противоположную Адаму Смиту и Джону Стюарту Миллю.