Хома Брут - Теория империи

На Австро-Венгрии следует остановиться подробнее. В новое время общепризнанный император был один – император Священной Римской империи германского народа – представитель династии Габсбургов, а в состав империи входили и германские государства. Соответственно испанские Габсбурги именовать себя императорами не могли по определению. Да и глава Британской империи именовался королём Англии, а императором лишь Индии.

Пётр I стал вторым действующим на тот момент императором. Претензии России на статус империи признавали долго и со скрипом. А признав, выработали определённый принцип перехода в новое качество, после чего империи стали расти как грибы, вплоть до Бразильской империи.

Исходя их сказанного, можно окончательно дать определение империи:

Империя есть многонациональное государство созданное объединением ранее независимых наций, обладавших к моменту объединения всеми атрибутами государственности, имеющих существенные расовые и национальные различия, в котором жители титульной нации в повседневной жизни пользуются более широкими политическими и экономическими правами по сравнению с остальным населением.

Теперь применим это определение к России.

В 1721г. Царю Петру по инициативе сенаторов был присвоен титул Императора Всероссийского и наименования: Великого и Отца Отечества в 1721 году после победоносного завершения Северной войны, в ходе которой были присоединены балтийские провинции Швеции. Главным событием было не то, что они отличались по национальному составу, а то, что совсем недавно это была территория Ливонского ордена – субъекта международного права.

До этого момента признак не существовал, потому что вошедшие в состав Киевской Руси финно-угорские и сибирские племена не обладали государственностью, а жители левобережной Украины, включённой в состав Московского царства в начале 16 века, не были ни инородцами, ни самостоятельным государственным образованием.

Но, строго говоря, первый признак империи был достигнут взятием Казани. То есть включением в состав России заведомо инородного государственного образования. Так Английская королева Елизавета, не сомневаясь, величала Ивана Грозного императором. Полагаю, Иван Грозный помазавшись на царство не спросясь Австрийского императора, счёл это действие вполне достаточным, потому что, повторюсь, в то время император был один, а в таких вещах царь разбирался чётко. Достаточно вспомнить, как он третировал (как «дед» первогодка) свежеиспечённого шведского короля Густава Вазу за то, что у того не было царственных предков.

В действиях же Петра с одной стороны это была определённая вольность, продиктованная желанием любой ценой быть признанным Европой в качестве полноправного игрока. С другой же стороны это явное свидетельство изменившегося мира, о чём он недвусмысленным образом оповестил окружающих.

В любом случае если первый признак империи был Россией пусть достаточно поздно, но достигнут, то по поводу второго возникают очень большие сомнения.

Вряд ли кто из объективных исследователей возьмётся утверждать, будто великороссы пользовались эксклюзивными правами по сравнению с мало- и белороссами, прибалтами, кавказцами или жителями средней Азии. Единственным исключением можно считать ценз осёдлости. (что по итогам событий 20-го века объективно следует признать оправданным и дальновидным).

Под объективными исследователями я понимаю равных нам, то есть жителей имперообразующих народов. Доводы исторических неудачников, прежде всего поляков, профукавших и прогулявших свою собственную империю, всерьёз восприниматься не могут по причине очевидного желания взять исторический реванш и сознательного позиционирования себя как враждебное России государство. В этом клиническом случае, ни о какой объективности речь идти не может. Не могут считаться серьёзными и доводы народов, сознательно, на государственном уровне и уровне элит, вставших в позу обиженных и желающих заработать на этой неприглядной позе деньги.

( В этом смысле заметно отличаются менталитеты субъекта империи – венгров от объекта империи – чехов. Но больше всего мне импонирует позиция Индии, взявшей от Британской империи лучшее и идущей собственным путём в будущее, не запинаясь о прошлое. )

Сравните ситуацию в России и поведение в колониях этнических англичан, французов, испанцев, турок не говоря уже о японцах и немцах. Несмотря на отдельные неизбежные эксцессы, и естественное осознание русскими своей значимости (вплоть до народа-богоносца) никто не может утверждать, что они системно использовали национальное лидерство в частных, своекорыстных целях и что национальный снобизм есть исконная и отличительная черта русского народа. Наоборот, национальные элиты включались в общеимперскую элиту со всеми правами и привилегиями (могло ли быть такое в Англии или Японии), а сочувствие русских к индейцам, неграм и прочим угнетённым общеизвестно.

В категорической форме не может быть признано такое традиционное обвинение к империям как разграбление национальных богатств в интересах метрополии. Именно на русские деньги и русскими руками с нуля создана промышленность Прибалтики, Закавказья, Средней Азии. С точки зрения классической метрополии это несусветная глупость.

В результате можно констатировать, что российская империя не является классической империей, ибо отсутствует расовое и национального неравенство в виде системы, закреплённой в той или иной форме.

Зато полноценной империей стал СССР, в котором неравенство перед законом появилось. Только жертвой этого неравенства стали не народы, а социальные группы эксплуататоров за границей, что для формирования имперского – всеобъемлющего мировоззрения не суть важно.

Но осознание факта, что Российская империя долгое время не являлась классической, не отрицает факта существования имперского массового сознания, за которое нас периодически укоряют.

Если же говорить о русском национализме, то его истоки были заложены в советские времена, когда именно национальные меньшинства получали зримо большие права и возможности. Только русский народ всёрьёз и искренне воспринял идею интернационализма, за что жестоко поплатился. Люди старшего поколения это прекрасно помнят. И именно из тех времён идёт горячая нелюбовь к кавказцам.

Более того, имперский русский народ, вплоть до элиты, сам был объектом националистического давления со стороны этнических немцев. Достаточно вспомнить хрестоматийный пример, когда генерал Ермолов в качестве награды за усмирение горцев ёрнически попросил царя произвести его в немцы.