Журнал Политический класс - Политический класс 42 (06-2008)

Запад и Россия. Опять противостояние?

»Пятнадцать лет назад граждане России свергли тиранию коммунизма и, казалось, выбрали путь построения демократии, свободного рынка и присоединения к Западу, - считает кандидат в президенты США Джон Маккейн. - Однако сегодня мы видим меньше политических свобод, захват власти кликой бывших разведчиков, агрессивность по отношению к демократическим соседям, например к Грузии, попытки манипулировать зависимостью Европы от нефти и газа. Западу необходимо выработать новый ответ реваншизму России. Для начала мы должны вернуться к тому, чтобы «большая восьмерка» вновь стала клубом рыночных демократий: необходимо включить в нее Бразилию и Индию, но исключить Россию». Позиция тем более показательная, что среди советников Маккейна - четыре бывших госсекретаря, которые имеют репутацию прагматиков. Это Генри Киссинджер, Джордж Шульц, Лоуренс Иглбергер и Колин Пауэлл.

»То, что Путин публично участвует в торжествах, посвященных основателю советской тайной полиции, официально возражает против признания массового голода на Украине актом геноцида, сопутствовавшего сталинской коллективизации, и негативно относится к тому, что в Прибалтике и Польше чтят память жертв массовых убийств, совершенных советскими властями, говорит о его весьма «избирательном» подходе к советскому прошлому», - замечает советник другого кандидата в американские президенты Збигнев Бжезинский.

Сравнительный анализ позиций этих разных советников вызывает ассоциации со сравнением вкусовых качеств редьки и хрена.

»Степень неприличия, которой при этом может достигнуть поведение России, будет зависеть от того, насколько жесткой реакции новый президент будет ожидать от других европейских лидеров, в том числе и от Брауна. Если Великобритания начнет колебаться в своем отношении к действиям России, то Москва, вероятнее всего, превратится для нас в еще более напористого и агрессивного «партнера», - подсказывают доброхоты из доброй старой Англии линию поведения в отношении России. Точно такую же линию поведения, как в конце 30-х годов.

И отбросив всяческую дипломатию, современный польский автор - некто Вальдемар Лысяк - уверяет читателей в «Газете Польской» что «по одну сторону культура (латинская цивилизация), по другую - варварская деспотия, дикарство. Ныне эта граница проходит по Бугу».

Можно продолжать аналогичные цитаты недовольных самим фактом существования России авторов...

Нам эти цитаты важны для понимания причин интерпретации истории «неправильной» войны, которыми я иллюстрировал весь текст. «Неправильной» конфигурация Второй мировой войны получилась в силу ряда причин, включая личности Уинстона Черчилля и Франклина Делано Рузвельта, не пошедших тогда на сепаратный сговор с Гитлером или его преемниками. Но вероятность такого поворота событий была в некоторые моменты весьма высока. Были мощные силы, заинтересованные в изменении характера войны: в превращении ее в войну цивилизованного Запада против варварской коммунистической «жидобольшевистской» России-СССР. История, конечно же, не знает сослагательного наклонения. Но если бы у власти оказался не Черчилль, а кто-нибудь вроде Невилла Чемберлена или Сэмюэля Хора? Не имели бы мы в 1940-х годах совместного похода против СССР европейской коалиции, в которой эсэсовцы маршировали бы бок о бок с английскими томми и польскими жолнежами?

На протяжении всей войны, особенно в конце ее, эти силы прилагали массу усилий, чтобы изменить характер войны, придать ей иную ориентацию. «Фашистские заправилы предпринимают отчаянные попытки внести разлад в лагерь антигитлеровской коалиции и тем самым затянуть войну, - отмечал в феврале 1944 года Иосиф Сталин. - Гитлеровские дипломаты носятся из одной нейтральной страны в другую, стремятся завязать связи с прогитлеровскими элементами, намекая на возможность сепаратного мира то с нашим государством, то с нашими союзниками. Все эти уловки гитлеровцев обречены на провал».

Есть немало оснований рассматривать поход Гитлера на Восток в качестве общеевропейского похода покоренной Гитлером Европы на Россию, как это с полным на то основанием сделал в своих работах Вадим Кожинов. Он, в частности, писал: «Из существовавших к июню 1941 года двух десятков (если не считать карликовых) европейских стран почти половина, девять стран - Испания, Италия, Дания, Норвегия, Венгрия, Румыния, Словакия (отделившаяся и в то время от Чехии), Финляндия, Хорватия (выделенная и тогда из Югославии), - совместно с Германией вступили в войну с СССР-Россией, послав на Восточный фронт свои вооруженные силы (правда, Дания и Испания в отличие от других перечисленных стран сделали это без официального объявления войны). Национальную принадлежность всех тех, кто погибал в сражениях на русском фронте, установить трудно или даже невозможно. Но вот состав военнослужащих, взятых в плен нашей армией в ходе войны: из общего количества 3 770 290 военнопленных основную массу составляли, конечно, германцы (немцы и австрийцы) -

2 546 242 человека; 766 901 человек принадлежал к другим объявившим нам войну нациям (венгры, румыны, итальянцы, финны и т.д.), но еще

464 147 военнопленных - то есть почти полмиллиона! - это французы, бельгийцы, чехи, поляки и представители других вроде бы не воевавших с нами европейских наций!»

Во Франции, например, которую традиционно считают жертвой нацизма, воевали на стороне Германии 500 тысяч человек, а в Сопротивлении - 200 тысяч. О роли коллаборационистов, которых сегодня пытаются записать в национальные герои, которым воздвигают памятники, уже было сказано.

»Не позднее марта 1945 года Черчилль отдал приказ собирать трофейное немецкое оружие и складировать его для возможного использования против СССР. Тогда же им был отдан приказ о разработке операции «Немыслимое» - плана войны против Советского Союза, которая должна была начаться 1 июля 1945 года силами 112-113 дивизий, включая дюжину дивизий вермахта, что сдались англичанам и нерасформированными были переведены в лагеря в земле Шлезвиг-Гольштейн и южной Дании. Там их держали в готовности до весны 1946 года. Группа военных во главе с Эйзенхауэром корпела над планом «Тотэлити» - ведения всеохватывающей войны с Советским Союзом, рассчитанной на его изничтожение. Тогда же, в конце 1945 года, стартовало систематическое разведывание советской территории авиацией США», - пишет Валентин Фалин, компетентный и весьма информированный автор.

Дальше были фултонская речь Уинстона Черчилля и начало холодной войны.

Одно время на Западе было модным поветрием сравнивать постсоветскую Россию с Веймарской Германией. Не знаю, насколько обоснованна метафора «Веймарской России», но есть резон подумать, не является ли сегодняшняя Европа «Мюнхенской Европой»?