Александр Шевякин - Загадка гибели СССР. (История заговоров и предательств. 1945-1991)

Даже в фашистской Германии безнасильственное сопротивление было эффективным в некоторых случаях. В 1943 году в Берлине тысячи жен арестованных евреев (сами жены не еврейского происхождения) демонстрировали на улице перед зданием тюрьмы. Наконец, заключенных освободили.

Даже самая жесткая диктатура нуждается хотя бы в пассивной поддержке или несопротивлении большой части населения. Ни одно правительство в истории не было настолько сильным, что могло бы существовать без согласия (хотя бы молчаливого) своего народа. Если режим придерживается непопулярной политики и пытается насильно подавлять всякую оппозицию, тогда репрессия приведет к тому, что все больше людей будет сопротивляться правительству.

Общественная оборона действительно может быть эффективным методом борьбы против крайней репрессии. Но при жестокой репрессии необходимо особенно тщательно отбирать методы и тактику сопротивления. В таком случае более полезны незаметные «ошибки» в исполнении задач и «неправильное толкование» приказов. Когда такое сопротивление широко поддерживается, становится возможным открытое неповиновение.

[5.16.С.3].

«„Советский котел“ [49]

1. Экономический кризис, устремления к независимости и антикоммунистические силы разрушают советскую империю и систему власти:

• Борис Ельцин стал врагом номер один старого порядка и имеет хорошие перспективы стать первым в истории России ее всенародно избранным руководителем, приобретшим благодаря такому мандату легитимность;

• на Украине, второй по величине республике с 50 млн жителей, набирает скорость движение в сторону суверенитета;

• белорусские власти признали и начали переговоры со стачечным комитетом, выступающим против дальнейшего правления как собственной коммунистической партии, так и Кремля;

• Прибалтийские республики используют тревожное затишье в отношениях между Кремлем для укрепления новых институтов и расширения поддержки со стороны некоренного населения, в первую очередь русских, в пользу независимости;

• Грузия объявила о своей независимости, а все остальные республики настаивают на относительно больших полномочиях местной власти;

• бастующие шахтеры настаивают в своих требованиях не только на экономических приобретениях, но также на структурно-экономических и политических переменах. Их призыв ныне получает отклик в других отраслях промышленности;

• планово-централизованная экономика потерпела необратимый крах и сменяется хаотическим набором бартерных сделок на местном и республиканском уровнях, слабо напоминающим рынок, но без складывания его в сколь-либо отчетливую систему;

• неоднократные заверения центра о контроле над общегосударственным телевидением не задушили рождение новых радио- и телекомпаний и примерно 800 новых независимых газет, которые и восполняют недосказанное в новостях;

• Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС) распадается как регионально, так и идеологически. Находящиеся пока в зачаточном состоянии и тем не менее растущая система новых партий набирает силы.

2. Оказавшись в средоточии этого хаоса, Горбачев из пламенного реформатора превратился в консолидатора. Поступающие непрерывным потоком разведсообщения и публичные заявления свидетельствуют, что Горбачев выбрал этот курс как в силу своего собственного политического кредо, так и в результате давления на него прочих традиционалистов, которые желали бы от него применения куда более крутых агрессивных мер. Его попытки сохранить существо управляемого из центра Союза, руководство Коммунистической партии и планово-централизованную экономику без широкого использования силы, толкнули его к тактическим уловкам, которые не решают основополагающих проблем и препятствуют, хотя и не могут остановить, складыванию новой системы;

Всесоюзный референдум с его расплывчато сформулированным вопросом обещает быть блистательной пустышкой и не оказывает никакого влияния на переговоры о новом союзном договоре;

• недавно оглашенная антикризисная программа по содержанию не более чем один из многочисленных экономических планов правительства и подобно своим предшественникам содержит обещание реформ, следующих за программой стабилизации, которая не будет работать;

• в своих успешных усилиях оказывать доминирующее влияние на работу Верховного Совета СССР Горбачев раздул этот орган, превратив его в многочисленную группу с разнородным членством. Такой ход подорвал роль этого общественного института, призванного согласно первоначальному замыслу в качестве органа, объединяющего представителей Союза и республик, стать форумом, на котором выплескивались бы и улаживались споры.

Следствием политических зигзагов и провалов Горбачева стало падение доверия к нему почти что до нулевой отметки. Даже некоторые из его ближайших, только что приобретенных коллег-традиционалистов дистанцируются от него […].

3. Горбачев действительно оказался перед драматическим выбором в своих усилиях вывести СССР за рамки старой, обанкротившейся и косной системы. Его уловки несомненно помогали ему удержаться у власти и изменили эту систему необратимым образом, но они в то же время продлевали и утяжеляли агонию перехода к новой системе и означали политический пат во всеобщем уравнении сил:

• экономика вошла в штопор без перспектив на выход из него, и только счастливое стечение обстоятельств способно предотвратить сокращение валового национального продукта (ВНП) на двузначную цифру;

• инфляция в конце прошлого года оставила 20 %, а в этом будет по крайней мере в два раза больше;

• сохранившаяся привычка решать проблемы исключительно по принципу „сверху — вниз“, особенно в отношении республик, породила войну законов между разными уровнями власти и создала в дополнение к экономической неразберихе неразбериху законодательную.

4. В этой ситуации нарастающего хаоса значительно увеличилась возможность событий взрывного характера:

• общественное недовольство ухудшением экономических условий жизни способно привести к беспорядкам или широкомасштабным стачкам, в особенности в оказавшихся в последнее время в проигрышном положении промышленных центрах союзных республик с их многочисленным рабочим населением;

• неудачный маневр центральных властей, типа насильственной январской акции в Вильнюсе, могут дать новые импульсы антиправительственным силам, способным привлечь на свою сторону симпатии Запада;