Максим Калашников - Крылья над Преисподней. Россия и Мегакризис XXI века

Такой шанс выпадал Советскому Союзу в 1970-е и 1980-е годы. Именно тогда и можно было вернуться к прерванным взлетам времен Сталина, начать строительство альтернативной цивилизации и развить те направления НТР, от которых отказался Запад. Так сказать, изменить направление гонки. Но советские вожди оказались слишком убогими по части фантазии, слишком «взрослыми» и «солидными». Средств-то и ресурсов хватало. Как сакраментально выразился кот Матроскин, «у нас не денег не хватает, а мозгов». Кстати, подобная ситуация повторяется и нынче.

Обратиться же есть к чему. Давайте возьмем роман Григория Адамова «Победители недр» (1937 год). Сюжет незатейлив: СССР строит корабль-подземоход, который должен пробиться поближе к горячей мантии планеты — и доставить туда могучие темоэлектрические элементы. Те, что превращают жар земных недр в даровое электричество. А оно обеспечит Красного Гиганта океанами дешевой и чистой энергии. К чему это мы? Нет, не к тому, что нынешняя РФ должна строить такой подземоходный корабль и создавать термоэлектрические батареи — Адамов их все-таки переоценивал. Нет, в романе его есть деталь: сам проект рождается в интересной структуре — не в «серьезной» Академии наук и не в коридорах наркомата-министерства, в КНЭ — научном клубе новой энергии…

«Увидев Цейтлина, Мареев улыбнулся. Взгляд неожиданно стал мягким.

— Где же ты пропадал, Никитушка? — пожаловался Цейтлин, обнимая Мареева. — Ты меня подводишь. Я тебя ввел в наш клуб, а ты на одном собрании побывал и пропал на полгода! Что же это такое?!.

— Не сердись, дружище! — ответил Мареев. — Некогда. Я занят сейчас новым проектом. Кроме того, месяца два пробыл на нефтяных промыслах.

— Проект? Нефтяные промыслы? — с изумлением протянул Цейтлин. — И я ничего не знаю об этом?! Позор! И если проект связан с нефтью, то что у тебя общего с нашим Клубом новой энергии?

— Не беспокойся, Илья. Я верен до гроба нашему клубу. А на нефтяных промыслах я изучал работу нового сплава «Коммунист». Ты слышал о нем? Он тверже алмаза, и любая горная порода для него значит не больше, чем масло для ножа.

Разговаривая, они подошли к столу. Усевшись, Мареев прислушался к оживленному разговору соседей. Нина Малевская рассказывала Андрею Ивановичу о последнем проекте ветросиловой электростанции, которую собирались установить на Мархотском перевале у Новороссийска.

— Ее мощность будет доходить до двадцати тысяч киловатт, диаметр колеса — сто двадцать метров, высота башни — девяносто метров.

— Какая махина! Сколько металла, труда и сколько непостоянства, случайностей! — огорчался Андрей Иванович, ее собеседник. — Ваша ветроэнергетика, по-моему, сплошной пережиток старины, как паруса в век паротурбинного судоходства. Будет ветер или не будет?.. Пошлет боженька силы или нет?.. Перешли бы лучше, Нина Алексеевна, к нам, в лабораторию «разницы температур».

Малевская насмешливо посмотрела на Андрея Ивановича.

— Будет ветер или не будет? Не беспокойтесь, — он всегда есть и всегда будет. Нужно только забираться повыше, где существуют постоянные ровные потоки воздуха. А металла у нас с избытком хватит. Зато, когда мы вполне освоим эти агрегаты по двадцать тысяч киловатт и установим их в достаточном количестве, мы зальем всю страну электроэнергией. Тогда о кустарщине вашей «разности температур» и говорить не придется.

— Ну, что же! Все решит копейка… маленькая трудовая советская копейка. Посмотрим, у кого киловатт-час работы обойдется дешевле, тогда и решится вопрос о преимуществе…»

Сам роман автор этих строк читал в 1980-м. Сама идея Клуба новой энергии, свободного от бюрократического слабоумия и шкурничества, с тех пор крепко засела в моем мозгу. По сути — некоего гибрида из «фабрики мысли» и Второй Академии наук. Ведь СССР такую структуру так и не создали. Кстати, строки из 1937 года стоит почитать нынешним полоумным либерально-глобалистским фанатикам, уповающим лишь на солнце да ветер…

«Он положил остатки яблока на тарелку и неторопливо отодвинул ее от себя.

— Лучшее — враг хорошего. Обильный, дешевый, постоянный источник энергии — вот то лучшее, что угрожает всем вашим проектам. Разве солнце везде, всегда и с надежным постоянством дает нам свое тепло? Летом мы получаем от него одно количество энергии, а зимой — вдвое, втрое меньше. Из каких же расчетов исходить при планировании хозяйства того или иного района? Дальше. Сегодня солнце, завтра облачно, а послезавтра начались дожди. В лучший солнечный день сила радиации меняется с каждым часом. Как же работать с такой капризной энергией? А энергия ветра — лучше?

— Стоп, Никита! — поднял руку Цейтлин. — Осторожно! Не забывай, что я ветроэнергетик, и я не позволю…

— Я считаю, что ты прежде всего энергетик, а потом уж и лишь до тех пор, пока это нужно родине, ветроэнергетик.

— Это правильно! — воскликнула Малевская, ударив рукой по столу. — Тысячу раз правильно! И пусть он говорит о ветроэнергии все, что думает.

— Я могу сказать о ней почти то же, что сказал о солнечной энергии. Преимущество ветра лишь в том, что у нас в СССР можно его найти от полюса до Пянджа, в то время как солнце выше пятидесяти градусов северной широты, то есть почти на трех четвертях площади СССР, неприменимо как надежный источник энергии. Но ветер тоже непостоянен, капризен и маломощен.

— И постоянство и мощность, — прервала Малевская, — мы найдем в верхних слоях воздуха. Надо поднять туда мощные ветродвигатели, и тогда не будет соперника у этого неисчерпаемого источника энергии.

Мареев сдержанно улыбнулся:

— Какую же высоту вы считаете достаточной для ветродвигателя? Какими Эйфелевыми башнями нужно покрыть землю, чтобы получить гигантское количество энергии, необходимое для нашей страны? Гелиотехники считают, что гелиостанциями необходимо покрыть десятую часть поверхности каждого района. А сколько нужно построить ветродвигателей для получения энергии одного Днепрогэса?

— Двадцать восемь ветродвигателей мощностью по двадцать тысяч киловатт каждый; по одному агрегату на каждый квадратный километр, — ответила Малевская.

— Но пока еще без гарантии постоянства и надежности работы? — допрашивал Мареев.

— Д-да… пока без гарантии абсолютной ровности, — неохотно подтвердила Малевская…»

Читайте, эколожцы, читайте. И вспомните поля ветряков в Евросоюзе, которые до сих пор убыточны и сидят на дотациях…

Но вернемся к нашей теме: к необходимости расковать Мечту, дать простор поиска творцов во имя процветания нашего Отечества. Если КНЭ не было все эти годы — то почему бы не создать его сегодня? Нет, не премию «Глобал энерджи», от коей никакого толку, а именно как центр «безумных» поисков — причем не только энергии?