Антон Лавров - Буря на Кавказе

Представьте теперь, как столкнулся с этим разгулом национальной розни Сталин, проведший молодость подпольщиком в Тифлисе и Баку, но затем отсутствовавший в годы ссылки и революции. В 1921 г. Сталин прибыл на лечение в Кисловодск, откуда Киров и Орджоникидзе уговорили его приехать в Тбилиси на ключевое заседание Закавказского бюро ВКП(б). Вождя тогда освистали свои же грузины, включая многих друзей революционной молодости, сильно с тех пор изменившихся. Первым порывом было разогнать «буржуазные» республики и включить Закавказье в состав Российской Федерации с минимальными правами автономии. В этом грузина Сталина целиком поддерживал поляк Дзержинский, предлагавший расформировать органы ВЧК на Кавказе как «разъеденные» коррупцией и местничеством.

Воспротивился Ленин, который никогда не жил на национальных окраинах империи, зато в случае победы мировой революции надеялся включить всю Азию, а возможно, и Европу в будущий Союз Советских Социалистических Республик. Как верный ленинец, Сталин изменил политический курс и, заметим, оставался по форме верен этому решению до конца. Однако Сталин нанизал предложенную Лениным конфедерацию с правом выхода из Союза на стержень централизованного партийного аппарата и органов госбезопасности. С изъятием жесткого стержня в годы перестройки СССР и распался.

Как поступили в 1921 г. с Карабахом и другими спорными этническими анклавами? Почти все они получили автономию, но не полное отделение: Абхазия, Южная Осетия и особенно протурецкая Аджария, чей нефтяной порт Батуми имел стратегическое значение. Сталин знал, что большинство в Карабахе составляли армяне. Но он был марксистом и материалистом, считавшим национальную рознь порождением отсталости. Кто мог скорее вытащить Карабах из средневекового состояния: несчастный на 1921 г. Ереван или индустриальный Баку? Там и армян было тогда больше, чем в Ереване. Вот и вся логика тех лет. Уже по своей логике в конце 1980-х гг. перестроечная журналистика увидит в этом зловещий замысел Сталина, якобы предвидевшего будущую демократизацию.

Все семьдесят лет советской власти в Закавказье шли обмен населением и укрепление национального облика республик. Во многом процесс носил чисто демографический характер. Жители этнических сел приходили в города ради образования и новой жизни, а старые горожане отныне не титульной национальности переезжали в свои национальные столицы либо отправлялись в Москву и Ленинград. Так Тбилиси постепенно становился грузинским, Баку — более азербайджанским, а Ереван превратился в одну из самых национальных столиц СССР по архитектурному облику и культуре. Из захолустного Карабаха армяне уезжали за счастьем по миграционным цепочкам: успех односельчанина притягивал многих других. Отсюда невероятные примеры сел, породивших десятки генералов и маршалов, ученых и директоров заводов. Сельские азербайджанцы, сохранявшие высокую мусульманскую рождаемость при относительно низком образовании, расселялись скорее горизонтально, делаясь пастухами, колхозниками и рабочими в постепенно пустевших селах, покидаемых их соседями-армянами. Оглядываясь назад, многие армяне вдруг осознавали с худшими подозрениями, что села их предков изменили национальный состав. Но по чести говоря, много ли выпускников вузов из хороших армянских семей Баку и Москвы переехали бы в карабахскую деревню?

В сталинский период массовые переселения проводились и органами госбезопасности по своим, не всегда понятным соображениям. Мы вряд ли узнаем даже с открытием секретных архивов, играло ли роль то, что этими операциями руководили грузины Сталин, Берия и генерал НКВД/МГБ Михаил Гвишиани. После 1945 г. Сталин, судя по всему, собирался расширить советские границы в Закавказье. У Турции могли изъять черноморскую область Трабзона с передачей ее Грузии, исконно армянские земли по ту сторону Арарата заселить армянскими репатриантами из диаспоры со всего мира. Звучит невероятно для сверхподозрительного Сталина, однако репатриация заграничных армян в самом деле началась, а азербайджанцев из Армении стали переселять в Нахичевань. Азербайджан при этом мог стать вдвое больше с воссоединением его с этнически родственными иранскими провинциями вокруг Табриза. Вероятно, помешали упрямство старого империалиста Черчилля и американская монополия тех лет на ядерное оружие.

Турция и шахский Иран вскоре стали антисоветскими и проамериканскими. Отношения Тегерана и Анкары с Москвой навсегда останутся натянутыми в силу истории и геополитики. Оба южных соседа хранят воспоминания как о своем имперском величии XVI в., так и о последующих потерях в войнах с Россией. Парадокс разве лишь в том, что исламская республика благосклонна к христианской Армении, потому что Азербайджан для Ирана исторически и культурно свой, но при этом стал протурецким. Турция же давний враг шиитов.

Армяне и азербайджанцы отказываются замечать свою порой удивительную похожесть. Впрочем, и это закономерно. Лидерами перестроечной интеллигенции в обеих республиках стали историки Левон Тер-Петросян и Абульфаз Эльчибей. Оба занимались средневековой поэзией своих народов. Оба занимали в науке средние должности, которые было не жалко терять ради мгновенной популярности на митингах. Первыми постсоветскими министрами обороны стали физики Вазген Манукян и Рагим Газиев. Последнего в начале 1990-х гг. отдали под суд за утрату Шуши. Сегодня трибунал грозит ряду армянских военачальников за утрату тех же мест. Разница в том, что армянскими бойцами в первой карабахской войне двигала жажда отмщения за столетия гонений на свой народ, а также подражание подвигу советских отцов: взятие Шуши 9 мая 1992 г. армяне провозгласили Днем Победы. Тысячами добровольцев руководили сотни кадровых офицеров-армян бывшей Советской армии. В 2020 г. стороны поменялись местами, когда уже армян постигли политическое и организационное бессилие руководства и коррупция командного состава, несовместимая с доблестью. Азербайджанцами же двигали жажда реванша и турецкие командиры. Весной 1994 г. первая война закончилась фактическим присоединением Карабаха к Армении вместе с буферной зоной из семи прежде азербайджанских районов. Призывы с армянской стороны, что хотя бы курды могут оставаться, не имели воздействия. Запустели отвоеванные земли, на освоение которых у армян не было ни особо желающих, ни средств. Сомнительно, что требуемые громадные суммы и минимум полмиллиона переселенцев легко найдутся теперь в Азербайджане. Прилегающие к Карабаху районы давно стали и могут надолго остаться военным полигоном.