Мирошин - Выбор. Уроки истории: повторение пройденного

Не имея достаточного опыта работать было тяжело, тут в июле месяце белогвардейское восстание в самом городе, правда оно было жестоко подавлено. Белогвардейские банды все больше и больше напирали. Город Ставрополь оставили, Губисполком начал работать в пределах Ставрополья. Доработал я в этой должности до ноября 1918 года, заболел тяжело и надолго, а в декабре 1918 года меня освободили от этой должности. По выздоровлении меня назначили членом Коллегии Губздравотдела, но работать не пришлось, так как с Северного Кавказа пришлось эвакуироваться. С частью членов Губисполкома и частями Красной Армии переехал в Астрахань. Там снова заболел, по выздоровлении я несколько дней работал фельдшером связи Каспийско-Кавказского фронта, по распоряжению Москвы я и другие члены Губисполкома переехали в Царицын, затем в Камышин, после назначения ликвидационной комиссии по ликвидации дел Ставропольского Губисполкома Москва меня отозвала и я был послан в Центральную школу Советской работы, где проучился около 4-х месяцев, там же окончательно оформил свое вступление в ряды ВКП (б).

События побудили школу распустить и меня направили в распоряжение Главного военно-санитарного управления и последнее командировало в распоряжение Санитарной части Первой Армии, получил назначение военкома Пензенского райэвакопункта. Прослужив с 1919 по 1921 год по ликвидации райэвакопункта Пензы меня направили с военным госпиталем в г. Ессентуки. С июня 1921 по декабрь 1921 года работал военкомом 770-го военного госпиталя. По его ликвидации с декабря 1921 по февраль 1922 года работал заместителем председателя райисполкома в Ессентуках. Решениями партийной организации переброшен на работу заместителем директора Ессентукского курорта, где проработал с февраля 1922 по сентябрь 1922 года. Укомом партии переброшен в Железноводск председателем Горсовета. Работал с сентября 1922 по июль 1923 г. Ессентукским Укомом переброшен и назначен Укомхозом, где работал с июля 1923 по сентябрь 1923 г., затем председателем станичного Совета станицы Ессентуки по сентябрь 1924 г. Решением Ессентукской парторганизации назначен заведующим Ессентукским районным земельным отделом, работал с сентября 1924 по декабрь 1925 г.

Решением терокружкома направлен председателем райисполкома в Арзгир, работал с декабря 1925 по ноябрь 1928 г. Решением терокружкома переброшен в Железноводск. Здесь работаю с ноября 1928 по настоящее время.

В партию ВКП (б) я вступил в сентябре месяце 1919 года в городе Москва, принят московским райкомом партии. Поручителями были т. т. Харченко и Снетков. В других партиях не состоял и из партии ВКП (б) не выбывал, в оппозициях и группировках не состоял, ни в учреждениях ни в армии белых не служил, много раз избирался на Съезды Советов до краевых, а так же на партийные конференции от районных-городских до краевых конференций.

Сам я семейный, жена Шатова Екатерина Ивановна и две дочери Галина и Тамара. Социальное происхождение жены – крестьянка, село Русса Новгородской губернии, бедняки. Имеет мать старуху 80 лет, сестру – жена служащего, и брата колхозника – Иван Калачев.

К сему Шатов И. Е.

– Написали? – спросил вошедший товарищ. – Переночуете в общежитии, а завтра в 12 часов вы должны явиться в комнату номер 15.

– Скажите, я могу как-то сообщить жене? Она волнуется.

– Не торопитесь. И, забрав бумаги, вышел, не попрощавшись.

– Сегодня хотя бы не арестовали, – думал Иван, – а что будет завтра? Кто написал донос? О чем? Ничего не понимаю.

В назначенное время на заседании бюро крайкома ВКП (б) Ивану Емельяновичу Шатову за дачу разрешения Горпотребкооперации дать взаимообразно 500 кг. муки и дачу разрешения на реализацию остатков курортных фондов населению через розничную торговлю, объявили выговор и освободили от работы председателем Железноводского горсовета.

– За что? – спрашивал Иван Емельянович – Я же для людей старался…

– Скажи спасибо, что легко отделался. Учли твои заслуги, а то бы не сносить тебе головы – сказал секретарь крайкома. – Относительно дальнейшей работы… обратись в городскую парторганизацию, если они доверят какую-то работу, крайком возражать не станет.

– Я бы хотел переехать в Пятигорск.

– Не возражаем. Зайдите там в горком партии.

В Пятигорском горсовете работала заместителем председателя старая большевичка Белогрудова, с которой Иван был знаком еще по работе в Ставрополе. – Может быть, поможет – думал Иван. Белогрудова, действительно, помогла. Сходила в горком партии, поручилась за Ивана Емельяновича, и он начал работать в Пятигорской артели «Зернохлеб» крайисполкома. В станице Горячеводской, входившей в черту города, на улице Шоссейной семье Шатовых выделили небольшой земельный участок для строительства дома и приусадебного хозяйства. Дома тогда строили из самана – глиняных самодельных кирпичей, замешанных пополам с соломой, и высушенных на солнце. Вскоре приехала Екатерина Ивановна с девочками.

В конце 1932 – первой половине 1933 гг. на огромной территории с населением не менее 50 миллионов человек разразился страшный голод 3 3 См.: Ивницкий Н. А. Репрессивная политика советской власти в деревне (1928—1933 гг.) . Он охватил почти всю Украину, Северный Кавказ, Поволжье, южные районы Центральной черноземной области (ЦЧО) и Урала, Западную Сибирь и Казахстан. В отличие от голода 1921—1922 гг., который был результатом сильнейшей засухи в Поволжье и некоторых районах центрально-черноземной полосы, голод 1932/33 гг. явился следствием государственной политики в деревне в начале 1930-х годов.

М.А.Шолохов писал, что под видом борьбы с саботажем в колхозах – весь хлеб, в том числе и выданный колхозникам на трудодни, был изъят, в результате чего в колхозах начался голод. Однако вина за это возлагалась не на центральное, а на краевое руководство Северного Кавказа.

Сталин позднее на одном из совещаний признал, что у нас, например, миллионов 25—30 голодало, хлеба не хватало, а вот теперь стали жить хорошо. Но ни причин голода, ни его виновников он не назвал, а его речь, как и упоминание о голоде, в печати не публиковалась.

Вообще-то говоря, голод в тех или иных размерах являлся постоянным спутником коллективизации, хотя причины его носили не только объективный характер (частичный неурожай, засуха, болезни растений), но и субъективный (планирование заготовок, изъятие денежных средств из деревни, бесхозяйственность в колхозах). Весной 1930 г., по сообщению Хатаевича Сталину в ряде районов Среднего Поволжья наблюдался голод.

В 1931 г., по признанию самого Сталина, ряд урожайных районов Украины оказался в состоянии разорения и голода. Такое же положение было в некоторых районах Урала, Западной Сибири и даже Северного Кавказа.