Владимир Квачков - О военной доктрине и Русской Армии

3. Война с противником с более низким военно-техническим уровнем вооружённых сил. Ещё 15 лет назад назвать Грузию в качестве вероятного военного противника России могло прийти в голову только сумасшедшему. Но к власти в стране, которая подарила советским людям незабываемую национально-грузинскую теплоту «Мимино», пришли сумасшедшие, и всё перевернулось. Теперь только слабоумный или малодушный не понимает или боится признать, что Грузия стала враждебным государством. Учитывая, что военно-политические прогнозы надо строить не на чувствах прошлого, а на политической реальности настоящего, приходится признать, что при определённых условиях приведение Западом, Турцией или Китаем враждебных России режимов по типу грузинского с целью дестабилизации приграничной обстановки возможно и в Азербайджане, и в бывших союзных республиках Средней Азии.

Степень политической выгоды для наших геополитических противников и соперников, а значит, и возможность создания враждебного России приграничного окружения на Кавказе и Средней Азии, будет зависеть от способности будущей Русской Армии сформировать при необходимости в этих южных странах требуемую военно-политическую обстановку. Но в отличие от США и НАТО нам нет никакой нужды устанавливать в этих южных странах оккупационный режим и вводить туда свои войска. Оперативно-стратегические задачи создания политических условий для формирования дружественных правительств должны решаться Воздушно-десантными войсками и Войсками специального назначения при массированном применении Военно-Воздушных Сил и армейской авиации в форме воздушных наступательных и специальных операций.

4. Война (боевые действия) против иррегулярных вооружённых формирований . Коммунистическое учение о войне и армии не предусматривало применения вооружённых сил победившего социализма против партизанских, повстанческих и других иррегулярных вооружённых формирований. Предполагалось, что широкие народные массы по классовым причинам всегда будут на стороне социалистического государства. А поскольку марксистская мерзость об отсутствии у пролетариата Отечества стала догмой, то все, кто был против социализма, считались бандитами (как в настоящее время все, кто против капитализма, считаются экстремистами или террористами). Сбои в коммунистической системе военных взглядов, не признававшей примата национального в войне и вооружённой борьбе, начались ещё с катастрофического разгрома войск Красной Армии под руководством М.Н. Тухачевского в советско-польской войне 1920 года. Этот же родовой дефект коммунистической идеи в военной сфере проявил себя при подавлении военных мятежей и народных восстаний вначале в самой России — в Кронштадте и на Тамбовщине (здесь еврейско-большевистский палач Тухачевский не побоялся применить против русских крестьян боевые химические отравляющие вещества), против бандеровцев и «лесных братьев» на Западной Украине и Прибалтике в послевоенные годы, при подавлении вооружённого восстания в 1956-м году в Венгрии, в 1968-м году — западно-либеральной оппозиции в Чехословакии. Всё это время Советская Армия применялась, не имея в своих руководящих документах даже упоминаний о задаче ведения боевых действий против партизан или повстанцев. Советское военное искусство отказывалось официально признать их. В 1979-м году 40 Армия ТуркВО Советских Вооружённых Сил начала девятилетние боевые действия в Афганистане, основным содержанием которых стали именно противопартизанские и противоповстанческие действия. Расплачиваться пришлось кровью.

...Летом 1983-го года группа сотрудников Главного разведывательного управления Генерального штаба, в числе которых автор этих строк, была привлечена к проведению сборов с офицерами штабов дивизий и полков 40 Армии с целью обобщения опыта и совершенствования порядка подготовки и ведения боевых действий против афганских мятежников. Через полтора месяца занятий при подведении итогов мною, тогда подполковником, было предложено приступить к разработке наставления или руководства, регламентирующего порядок подготовки и ведения боевых действий против партизанских, повстанческих и других иррегулярных вооружённых формирований, поскольку формы и способы действий войск (сил), изложенные в действующих боевых уставах, не соответствуют реальной боевой обстановке. Ответ начальника Главного управления боевой подготовки был резким и категоричным: «В наших уставах есть всё необходимое, а эта «партизанщина» — просто особенности боевых действий в горах».

Прошло более 20 лет. После Афганистана нам, армии, пришлось принять участие в различных внутренних конфликтах на территории СССР, оказывать содействие дружественным иррегулярным вооружённым формированиям в Таджикистане, отвоевать две войны в Чечне, в которых противопартизанские, противоповстанческие и контртеррористические действия, как и ранее в Афганистане, являлись основным содержанием боевых действий войск (сил). Нет, наверное, ни одного военного перекрёстка, на котором Главковерх Путин и его военный министр Иванов не протрубили бы о войне с терроризмом, в которую они свалили в одну кучу действительную борьбу с терроризмом, борьбу с сепаратизмом и вооружённую борьбу партизан и повстанцев в национально-освободительном движении. Но до сих пор в российском военном искусстве и в боевых уставах как не было, так и нет ни противопартизанских, ни противоповстанческих, ни контртеррористических, ни других специальных боевых действий или специальных операций. Моя последняя попытка исправить это положение была предпринята в 2004-м году накануне введения новых основ подготовки и ведения операций Вооружёнными Силами. Как сотруднику уставного направления Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба мне стало известно, что из нового основополагающего уставного документа готовится изъятие уже разработанной нами главы о специальных операциях. Долго убеждать командующего ВДВ генерал-полковника Г.И. Шпака не пришлось, и в течение нескольких дней мы подготовили и отправили за его подписью записку министру обороны С.Б. Иванову о необходимости введения в российское военное искусство и уставные документы нового вида военных (боевых) действий — специальных действий (операций). Предложение было отвергнуто. Новым поколениям русских солдат, офицеров и генералов вновь придётся на своём личном опыте в бою учиться выполнять эту совсем не простую тактическую, оперативную и стратегическую задачу — уметь организовывать и вести диверсионные, партизанские, повстанческие, противодиверсионные, противопартизанские, противоповстанческие, информационные и другие специальные действия и быть готовыми противодействовать аналогичным действиям противника.