Сергей Кургинян - Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 2

Теперь уже и официальное телевидение, комментируя события в Южной Осетии, говорит о том, что России — в евразийской схеме, копирующей балканскую, — отведена роль Сербии. Сколько раз мы в предыдущие годы об этом предупреждали! Что ж, лучше поздно, чем никогда…

Но мало запоздало зафиксировать аналогию. Надо, чтобы российские (неизбежные при любом компромиссе) договорные уступки не оказались ловушкой, подобной той, в которую когда-то попала сербская сторона. А потому вчитаемся в текст под названием «Шесть принципов мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта». Это предварительный, но суперважный документ. Вчитываться в него надо корректно и уважительно. Хотелось бы дополнить это вчитывание разного рода деталями… например, наблюдением за интонацией и поведенческим стилем президента Франции Николя Саркози. Но для начала очень внимательно прочитаем сам документ.

У нас в России не слишком любят оживленных международных посредников, занимающихся «челночной дипломатией». Негоже потакать такой нелюбви. Хочу подчеркнуть, что в принципе участие посредника в достижении договоренностей, выводящих крупный конфликт из первой «горячей фазы», допустимо. И к активности как таковой президента Николя Саркози следует отнестись с глубочайшей доброжелательностью.

Другое дело — качество этой активности. Его мы можем оценить, лишь проанализировав вышеназванный документ — порождение этой самой активности. При том, что никакая оценка не отменит нашей — не Саркози, а нашей и только нашей, российской — ответственности за каждую букву данного документа.

Итак, принципы мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. Их шесть. И хотя они на слуху, я все равно обязан их перечислить.

Первый принцип — отказ от применения силы.

Второй принцип — немедленное прекращение всех военных действий.

Третий принцип — свободный доступ гуманитарной помощи.

Четвертый принцип — вооруженные силы Грузии возвращаются в места их постоянной дислокации.

Пятый принцип — вооруженные силы России возвращаются на линию, предшествовавшую началу боевых действий.

Шестой принцип… стоп! Поскольку вокруг шестого принципа развернулась полемика, то его надо анализировать отдельно, Но вначале всмотримся в первые пять пунктов. Они кажутся разумными и очевидными. Но нет ничего коварнее подобной кажущейся очевидности.

В названии документа (очень правильным, кстати, образом) зафиксированы стороны конфликта — Грузия и Южная Осетия. Но тогда они и только они, вступив в конфликт, должны договариваться о способе выхода из него. И принципы выхода должны отвечать их субъектности. Соответственно, в соглашение категорически не может быть введен пятый принцип, который осуществить может только Медведев, а не Кокойты. Пятый принцип должен был быть сформулирован так: «Южная Осетия обращается к России с просьбой о возвращении вооруженных сил России на линию, предшествующую началу боевых действий».

Вот тогда соглашение по своему содержанию стало бы соглашением между Саакашвили и Кокойты. А Россия не попала бы в ловушку, которая буквально является «ловушкой правосубъектности»: «Вы упомянули в соглашении пункт, отвечающий вашей и только вашей правосубъектности (обязательство России вернуть войска на линию, предшествующую началу боевых действий)? Вы по факту такого соглашения стали стороной соглашения, а значит и стороной конфликта».

Медведев, естественно, выполнил бы просьбу Кокойты. Но ловушки бы не было! Россия не дала бы мировым игрокам никаких («именно никаких!) оснований для превращения себя в сторону конфликта. В любом же другом случае эти основания возникают. Можно спорить о том, в большей или меньшей степени. Но ведь возникают! Не так ли?

Они ловушку правосубъектности подготовили. Мы в нее попали. На Западе взвыли от восторга, когда это произошло. Просто взвыли!

Установив факт ловушки, содержащейся в бездискуссионных «невинных» пунктах («отказ от применения силы» — кем? «немедленное приостановление боевых действий» — чьих?), и особенно в пятом, обратимся к шестому пункту, ставшему предметом дискуссии. Той самой дискуссии, которая закончилась (по просьбе Николя Саркози) согласием российской стороны на редакцию, предложенную Михаилом Саакашвили.

Шестой пункт в нашей первоначальной редакции звучал так: «Начало международного обсуждения вопросов будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности».

Всего-то! Предлагалось лишь начать обсуждение будущего статуса Южной Осетии и Абхазии. Поскольку, начав, можно кончить чем угодно или ничем, то это очень скромная сатисфакция!

«Ах, сатисфакция! — закричат. — Имперская логика! Вы не народы спасаете, а что-то заполучаете!»

Конечно, когда США вошли в Ирак, они несли порабощенным народам свободу и демократию. Ну, прямо крупными буквами это написано было у них на лбу! Мы анализируем смысл игры или хотим подменить сухую игровую логику эмоциями и причитаниями? Ну, хотели спасти осетинский народ (и, между прочим, наших граждан) от геноцида. Действительно хотели, и что? И абхазов хотели спасти. Хотели — и спасли. Но только по ту сторону ломберного стола в это никто никогда не поверит. А, поверив, станет неслыханно презирать. Нельзя выигрывать (и даже не проигрывать), отбрасывая игровую логику. А также политическое рацио, не имеющее ничего общего с имперской наступательностью и обязательное для всех, кто хочет выжить.

Итак, мы возжелали лишь утешительного приза («начать обсуждение») и… получили отлуп. Казалось бы, разгромленный агрессор должен выплатить какую-то политическую контрибуцию. Но оказывается, что, хотя он и агрессор, и очевидным образом разгромлен, диктовать условия будет он. Что мы впутались во что-то и сами выпутаться не можем, а «дорогой Николя» дает нам последний шанс.

Мы впутались или нас впутали? Вопрос риторический. Нас очевидным образом впутали. Впутал, как все говорят, Буш («злой следователь»). А выпутывает Саркози («добрый следователь»).

Это-то и называется «Большая игра»! А также «балканский сценарий», «победа без войны» и так далее. Партнера по игре загоняют в ситуацию, при которой любой ход ухудшает его позиция: «Не дашь отпор кровавому хулигану — от тебя отпадет Северный Кавказ. Разгромишь хулигана — к тебе приедет Саркози. И ты будешь платить хулигану политическую контрибуцию, а не наоборот».

Игрок сначала должен добиться от противника именно очень маленькой и почти незаметной ошибки. Он ее называет «зацепка». Добившись такой ошибки, он потихоньку начинает ее развивать. Тот, против кого играют, должен опомниться только тогда, когда уже будет поздно. «Коготок увяз — всей птичке пропасть». Шесть пунктов и их коварное содержание, которое мы обсуждаем, — это типичная игровая «зацепка».