Лев Гинцберг - Ранняя история нацизма. Борьба за власть

Но если между организациями фашистского толка и ранее не было единства, то в сложившихся условиях, когда приходилось преодолевать определенные трудности, распри и взаимная борьба разгорелись с невиданной до того силой. Образовалось несколько центров притяжения, с остервенением оспаривавших друг у друга руководящую роль и наперебой доказывавших, что именно данная группа наиболее привержена «идеалам» фашизма.

Руководство подпольной работой нацистов находилось первое время в руках Розенберга, который получил соответствующее письменное поручение от Гитлера (в данном случае тот мог не бояться конкуренции). Он организовал так называемое «Великогерманское народное сообщество», для отвода глаз возглавлявшееся подставными лицами; на этом основании мюнхенская полиция решила, что новая организация якобы не является заменой нацистской партии. Весной 1924 г. появились двое других приспешников Гитлера — Штрейхер и Эссер, оттеснившие Розенберга на второй план. Но объединить под своим руководством всех сторонников фашизма в Баварии им не удалось; методы и неразборчивость Штрейхера и Эссера в средствах даже многим фашистам казались чрезмерными. Последние основали «Блок фёлькише», которым руководил патриарх нацистской партии Дрекслер. Эта группа вошла в состав «Партии свободы», штаб-квартира которой находилась в Берлине.

Во главе этой организации стояли генерал Людендорф, фон Грэфе и Г. Штрассер, перебравшийся после путча и недолгого заключения из Баварии на север страны. Руководители «Партии свободы» сразу же высказались за участие в предстоявших весной парламентских выборах. Данный вопрос, однако, оказался камнем преткновения, ибо многие фашисты были настроены резко антипарламентски и считали, что вхождение в парламент — предательство. На северо-западе страны в связи с этим образовалась фактически самостоятельная фашистская организация, центр которой находился в Гамбурге, а руководство принадлежало «директории» из трех лиц во главе с А. Фольком. Его сторонники выдавали себя за единственных истинных приверженцев нацистской доктрины в противовес берлинцам, «погрязшим в парламентаризме». Эти претензии по существу были безосновательны, ибо «Партия свободы» тоже была сугубо фашистской организацией. Вместе с тем между ними имелись тактические разногласия. И не вопрос о вхождении в парламенты был главным, хотя он и казался таковым в то время; позднее, однако, он сам собой отпал, ибо и Гитлер высказался за участие в выборах. Вспоминая об этом уже после разгрома фашистской Германии, Розенберг отмечал, что Гитлер просто санкционировал участие в выборах, но представил это как тактику, якобы придуманную им самим.

Это явилось одним из элементов тактической переориентации фашистского движения в новых условиях, созданных провалом мюнхенского путча и значительным изменением обстановки в стране; перспективы успеха новых попыток вооруженного переворота были практически сведены к нулю. Фашисты взяли курс на «легальное» взятие власти. «Остатки национал-социалистического движения, — уже в январе 1924 г. отмечал журнал «Хроника фашизма», — все более преобразуются в избирательную партию... Цель их безусловно заключается в том, чтобы уничтожить парламентаризм, но — при помощи самого же парламента». При этом цитировалась программа возникшей в конце 1923 г. в Нюрнберге фашистской организации, где, в частности, говорилось: «Необходимо бить врага его же оружием... Смерть парламентаризму при посредстве парламента... [Партия] отвергает насильственные средства, поэтому можно не опасаться запрета».

Первостепенную задачу фашисты еще более, чем до того, усматривали наряду с повседневным террором против революционных, демократических сил в непрерывной пропаганде среди различных слоев населения, прежде всего среди рабочих. Здесь-то и находился важнейший пункт разногласий: если для нацистов завоевание рабочих являлось основной предпосылкой «уничтожения марксизма» и прекращения классовой борьбы, то приверженцы Грэфе, будучи во многом единомышленниками мюнхенских фашистов, возражали против «превращения рабочих в определяющий фактор движения фелькише».

Хотя Гитлер и ряд его приспешников находились в тюрьме, а в Баварии фашистская партия была запрещена, на выборах в ландтаги ряда земель (тюрингский, мекленбургский, особенно баварский), состоявшихся в первые месяцы 1924 г., организации крайней реакции, принявшие участие в выборах, добились значительного успеха. Это объяснялось тем, что еще не успело в полной мере сказаться общее улучшение экономического положения после прекращения инфляции, а также настроениями баварской мелкой буржуазии, видевшей в нацистах своего рода мучеников, чья «мирная» демонстрация 9 ноября 1923 г. была расстреляна. «Мюнхенский путч, — говорилось в связи с итогами выборов в Баварии в «Хронике фашизма», — не помешал фёлькише. Он не помешал им потому, прежде всего, что другие политические партии не сумели использовать позорное поражение и жалкую трусость национал-социалистов 9 ноября, во-вторых, потому, что в Священной римской империи германской нации вообще нельзя себя политически скомпрометировать». Пресса сообщала, что избирательная пропаганда фашистов была столь же интенсивна, как пропаганда всех остальных партий вместе взятых; они располагали большим количеством автомашин и велосипедов, которые использовались не только в агитационных целях, но и как средство доставки в избирательные участки недостаточно активных или больных сторонников фёлькише.

На состоявшихся в мае 1924 г. выборах в рейхстаг фашисты также торжествовали победу, собрав около 2 млн голосов и проведя 32 депутата (в числе которых были Людендорф, а также Фрик и Рем, только что осужденные за государственную измену). Но уже ближайшее будущее показало, что обольщаться этими успехами нельзя было; на новых, внеочередных, выборах в рейхстаг в декабре того же года фашистская «Партия свободы» потеряла большую часть голосов и в новом составе парламента была представлена только 14 депутатами. Это был отрадный факт. Вместе с тем поражение фашистов на выборах породило в самых различных кругах представление, что с нацистами и их северогерманскими союзниками покончено как с серьезной политической силой. Много стараний, чтобы убедить в этом своих сторонников, приложили социал-демократические лидеры. Настроения такого рода имелись и в КПГ, причем они сказались уже после первых выборов в рейхстаг, из результатов которых газета «Роте фане» (от 6 мая 1924 г.) сделала вывод об упадке фашизма. «Этот взгляд мы считаем опасным, — писал П. Фрелих, выступая в советской партийной печати. — У нас нет оснований так легко относиться к народничеству (не слишком удачный перевод термина фёлькише. — Л.Г.), т.е. к фашизму... Есть основания ожидать раскола в фашистском движении. Но он может принести нам пользу лишь в том случае, если мы ни на минуту не ослабим своего внимания по отношению к фашизму и усилим направленную против него деятельность».