Лев Гинцберг - Ранняя история нацизма. Борьба за власть

Он не будет выступать против правительства, не будет врагом партий, которые мыслят национально.

Внешняя политика государства фёлькише должна обеспечить существование расы, охваченной этим государством на нашей планете, благодаря созданию здорового, жизнеспособного, естественного соотношения между численностью и ростом народа и величиной и качеством почвы.

При этом следует в качестве здорового соотношения рассматривать только такую ситуацию, которая гарантирует питание народа при помощи собственной почвы.

Любая иная ситуация, пусть бы она даже сотни или тысячи лет, нездорова и рано или поздно станет причиной упадка, если не уничтожения соответствующего народа.

Свободу существования обеспечивает народу только достаточное пространство на этой земле.

При этом нельзя определять необходимую величину территории поселения исходя исключительно из современных потребностей, даже из величины пространства, соответствующего численности народа. Ибо, как я уже изложил это в первом томе в разделе «Политика союзов Германии перед войной», размеры земли того или иного государства, помимо ее значения, как прямого источника питания народа, существенны и в другом отношении — военно-политическом.

Тем самым мы, национал-социалисты, сознательно подводим черту под предвоенное направление нашей внешней политики. Мы возобновим то, что оборвалось 6 столетий назад. Мы прекратим вечное движение германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взгляд на земли на востоке. Мы прекращаем наконец предвоенную колониальную и торговую политику и переходим к политике будущего.

Но когда мы говорим сегодня о новой земле в Европе, то мы можем в первую очередь думать только о России и подвластных ей окраинных государствах.

Должно быть наконец совершенно ясно: Франция является (и будет им) неумолимым, смертельным врагом немецкого народа. Независимо от того, кто правил или будет править во Франции, бурбоны или якобинцы, потомки Наполеона или буржуазные демократы, клерикалы-республиканцы или красные большевики, конечной целью их внешнеполитической деятельности всегда будет попытка обеспечения границы по Рейну и овладения этой рекой посредством расчленения и разрушения Германии.

Англия против превращения Германии в мировую державу, Франция же — против государства, которое называется Германией: весьма существенное различие. Сейчас однако мы не боремся за положение мировой державы, а вынуждены бороться за целостность нашего отечества, за единство нашей нации и за хлеб насущный для наших детей. Если мы с этой точки зрения подойдем к вопросу о возможных союзниках в Европе, то останутся только 2 государства: Англия и Италия.

Целью нашей будущей внешней политики должна быть не западная или восточная ориентация, а восточная политика в смысле приобретения необходимого для немецкого народа пространства. Ввиду того, что для этого необходима сила, смертельный же враг нашего народа, Франция, непримиримо душит нас и отнимает у нас силы, мы вынуждены принести любые жертвы, которые могут способствовать срыву гегемонистских устремлений Франции в Европе. Нашим естественным союзником является сейчас любое государство, которое, как и мы, считает невыносимым стремление Франции к господству на континенте. Для нас не должны быть тяжки новые обращения к такому государству, и отказ (от чего-либо) казаться немыслимым, если только конечным результатом может оказаться ниспровержение нашего яростнейшего ненавистника.

...Затем — по Бамбергу. Восхитительный город. Старый, иезуитский. Гитлер мчится мимо в автомашине. Ага! Шланге—Берлин, Штрейхер, Эссер, Федер. Затем за работу. Гитлер говорит. Я как будто побит. Что это за Гитлер? Реакционер? Баснословно неуклюж и ненадежен. Русский вопрос: полностью на задворках. Италия и Англия естественные союзники. Чудовищно! Наша задача — уничтожение большевизма. Большевизм — это еврейское творение. Мы должны наследовать Россию! 180 миллионов!!! Возмещение князьям! Право должно оставаться правом. Так же и для князей. Но право собственности нельзя нарушать! Убийственно! Программа достаточна! Он доволен ею. Федер кивает. Лей кивает. Штрейхер кивает. Эссер кивает. У меня боли, когда я вижу тебя в этой компании!!! Короткая дискуссия,— говорит Штрассер. Запинаясь, дрожа, неловко, хороший, честный Штрассер. Ах Боже, как недостаточно мы поравнялись с этими свиньями там внизу!

Послезавтра мы снова увидимся в Берлине. Мне хочется плакать! Дорога домой, трагическая дорога домой! Без сомнения, одно из серьезнейших разочарований моей жизни. Я уже не верю столь безоговорочно Гитлеру. Это самое чудовищное: я лишился внутреннего стержня.

Мы ненавидим всей душой нынешнюю государственную систему, ее форму и ее содержание, ее происхождение и ее существо. Мы ненавидим эту государственную систему не потому, что ею руководят не лучшие немцы, а потому, что в ней господствует парламентаризм, который делает невозможным какое-либо ответственное руководство. Мы ненавидим эту государственную систему, ибо в ней самоцелью и правом стала классовая и партийная борьба. Мы ненавидим эту государственную систему за то, что она, вопреки всем широковещательным обещаниям, ставит немецким рабочим препятствия в их справедливых требованиях подъема. Мы ненавидим эту государственную систему, ибо она закрывает перспективу на освобождение нашего порабощенного отечества и снятие с немецкого народа вымышленной вины за войну, приобретение необходимого немецкого жизненного пространства на востоке, защиту сельского хозяйства, промышленности, ремесла от вражеской экономической войны и возвращение им жизнеспособности. Мы нуждаемся в сильном государстве, в котором ответственное руководство принадлежало бы лучшим, а не безответственным бюрократам и болтунам.

Мы требуем от наших христианских церковных общин придерживаться соответствующего немецкому духу воинствующего христианства, чтобы проложить путь к свободе немецкого народа. Мы ставим эти требования в ясном сознании того, что освободительная борьба может увенчаться успехом только в том случае, если борющейся церкви удастся вернуть массу немецкого народа к высшим принципам Бога и христианства.