Сергей Кургинян - Суть времени. Том 4

Либо их растопчут люди с мощной корневой системой, которые за счет специфики советского общества всегда были антисистемными, криминальными и остались таковыми после своего выхода наружу. Мы не можем построить никакой новой системы, потому что эти активные люди антисистемны по своему генезису. И они этот генезис воспроизводят в следующих поколениях. Они бандиты. Жизнь сделала их еще большими бандитами, и воспроизводят они бандитизм как среду своего обитания. В этом смысле они являются той самой прорвой, которая пожирает и будет пожирать страну до конца. Но эта прорва начала зарождаться еще в советском обществе.

Я уже вспоминал пьесу Розова «В поисках радости». Речь идет о семье, в которой отец погиб на войне. Есть мать, дочь, младший сын (его в фильме прекрасно играет молодой Табаков) и есть старший сын Федор, у которого жена мещанка. А сам старший сын должен был защищать диссертацию, заниматься наукой и вообще смыслами, но вместо этого жена заставляет его все время подрабатывать, чтобы покупать вещи. Она безумно хлопочет по поводу шкафов, шифоньеров и всего прочего, что, с точки зрения того, о чем я говорю, является естественной защитой человека от смертной болезни. Известно, что человек защищается от смертной болезни либо оргиями, разгулом и попытками набирания очков, либо безумным приобретением вещей. Он фактически баррикадируется в своих дворцах и домах от наступающей на него смерти гобеленами, каминами, картинами, шкафами, телевизорами, видеомагнитофонами и всем остальным. Он набирает эти очки. Он понимает, что его личность скукоживается, ему надо в виде периферии набрать вот это «иметь». И «иметь» возникает как истерика тогда, когда «быть» перестает защищать от смертной болезни.

И вот типичный представитель этого потребительского раннего невроза, жена старшего брата, извиняясь перед матерью в связи с тем, что Федор совсем забросил диссертацию, говорит:

— Федя действительно сейчас имеет много дополнительной работы, но нам надо купить и то, и другое, и третье… Мне самой его жаль, но это временно — когда мы заведем всё…

И тогда в разговор вступает сестра этого Феди:

— Ты никогда не заведешь всё.

— Почему это?

— Потому что ты — прорва!

И вот эта очень корневая, очень жизнеспособная прорва, этот сорняк начал бурно расти еще тогда, потому что смыслы стали ослабевать.

А когда смыслы ослабевают, то слабеет человек с сильной смысловой мотивацией. Вот этот другой человек, для которого и была построена советская система, стал слабеть. Он стал слабеть «внизу»: в рабочем классе, крестьянстве, в бюрократии, в номенклатуре, в армии — везде он стал слабеть.

И одновременно стал резко усиливаться сорняк, то есть человек с мощными корнями, который хочет иметь, а не быть. И который есть эта прорва.

Предательство Горбачева и Ельцина лишь вскрыло для прорвы фантастические возможности, и она ломанулась вперед.

Интеллигенция, которая должна была это сдерживать, на какой-то момент предательски перешла на сторону прорвы — на сторону криминала (я никогда не забуду, как Сергей Адамович Ковалев от лица правозащитников хлопотал за Япончика как за «противника советского режима»), на сторону наиболее корыстной и бездуховной части номенклатуры и на сторону всего этого табуна.

Они слились вместе и сформировали новый класс.

Интеллигенция разрушила смыслы, разрушила Идеальное. И тогда табун ломанул вперед… Он создал это сегодняшнее псевдообщество, этот регрессиум. Он возглавил его. Он стал его политическим классом.

Малую часть интеллигенции он кооптировал в себя в виде обслуги, а другую часть он опустил так низко, как ни в одном обществе никто никогда не опускал никакую интеллигенцию. Она и получила от него то, что и должна была получить. И это — возмездие.

Теперь встает вопрос о том, как выходить из этого ужасного состояния?

Только на пути создания полноценной метафизики, восстановления метафизических вибраций, мощного смыслового поля, языка и коммуникаций. Только на основе придания совершенно нового качества тому целеполаганию, которое когда-то создало советское общество. Только на этом пути мы можем чего-то достичь.

Ключевой вопрос таков: в чем всемирно-историческая, общечеловеческая исключительность России? Есть она или нет? Да или нет?

Россия в ее сегодняшнем ничтожном, гибнущем состоянии, тем не менее до сих пор обладает не особенностями (особенностями обладает любая страна), а всемирно-историческим значением и общечеловеческой исключительностью? Да или нет?

Никто, кроме нас, пока что не сказал о том, в чем это всемирно-историческая исключительность. А подменять разговор об этом — единственный ключевой, страстный, великий разговор — рассуждениями об особом пути… Особый путь — это когда весь взвод идет не в ногу, а господин прапорщик идет в ногу.

Вопрос о всемирно-историческом значении России, ее всемирно-исторической уникальности даже в момент, когда она находится на дне своего падения, — в ее исключительности!

В чем она?

В том, что лишь Россия во всем мире способна развиваться не так, как это предписано Модерном.

И у нее есть не просто абстрактная способность так развиваться.

У нее есть исторический опыт этого другого развития! Вековой исторический опыт!

Соответственно, надо говорить не об инаковости как таковой, не об особом, повторяю, пути, а о том, что Россия может развиваться, и именно развиваться, не по правилам Модерна. А все остальные страны могут либо развиваться по правилам Модерна, либо не развиваться вообще.

Соответственно, возникает вопрос: а почему бы и нам не развиваться по правилам Модерна? Это и есть вдруг забрезживший этак года четыре назад вопрос о модернизации.

Ну, во-первых, потому, что наша демократическая модернизация нарушает все правила Модерна. А во-вторых, потому, что, как мы говорили уже, Модерн сам по себе остывает и уходит с всемирно-исторической сцены.

И вот тогда оказывается, что желание России развиваться не по правилам Модерна — это не прихоть, это не русская дурь. А это всемирно-историческое спасение! Потому что мир без развития чудовищен — это мир Контрмодерна и Постмодерна. А развиваться по законам Модерна становится все более и более невозможным.

Значит, Россия является источником знания — конкретного знания — о том, как развиваться не по правилам Модерна. И не только знания! У нее есть опыт, что намного важнее знания. Опыт, доказывающий, что это можно делать. Это бесценный опыт.

Именно сейчас, на дне своего падения, Россия является спасителем человечества, потому что именно сейчас возникла всемирно-историческая задача развития за рамками Модерна.