Сергей Кургинян - Суть Времени 2012 № 2 (31 октября 2012)

Информационно-психологическая война многолика, ее направления и виды надо внимательно изучать. Мы обязаны и будем двигаться дальше.

Суть глобальной военно-силовой доктрины США — в реализации ничем не сдерживаемого интервенционизма

Юрий Бардахчиев

Уже частично анализировавшаяся в предыдущей статье «Концепция совместных действий: Объединенные силы и средства 2020 не является в полном смысле слова новой военной доктриной США. Она, скорее — обоснованный прогноз на следующее десятилетие, подготовленный опытнейшими аналитиками Пентагона. Однако при всей ее новизне в плане государственной стратегии США она четко следует в фарватере гораздо более фундаментальной концепции, введенной в оборот при президенте Дж. Буше-младшем.

У Соединенных Штатов, после того как они перестали придерживаться политики изоляционизма и энергично вошли в мировую политику, было всего две фундаментальные концепции военной политики: стратегия сдерживания и бушевская стратегия превентивной войны — притом, что военных доктрин и планов было множество. А вот глобальная цель США как была, так и осталась одна — властвовать над миром.

Но легко сказать «властвовать над миром»… Как этого добиться, если рядом находятся державы, обладающие такими же претензиями и нешуточными возможностями? Ну, рухнула Германская империя в 1918 году… Рухнула Российская империя, Османская империя… Но ведь Британская империя осталась… И приходится с этим мириться, терпеливо ожидая желанного часа, когда рядом не окажется сильных государств, которые надо будет учитывать в своих планах. Того часа, когда на планете останешься сильным только ты — и слабые, которых можно будет поглощать одного за другим.

Британская империя продержалась недолго и рухнула вслед за фашистским рейхом. Но остался Советский Союз. И вновь пришлось обретаться в мире, где есть столь же сильные соискатели на ту роль, о которой ты так мечтаешь. Каков мир — такова и твоя стратегия. Пока в мире есть равный по силам соперник, ты можешь заниматься только его сдерживанием. Этим США и занимались вплоть до 1989 года.

«Стратегия сдерживания» (сдерживания СССР и коммунизма) была впервые заявлена в феврале 1946 года в знаменитой «Длинной телеграмме» американского посланника в СССР Джорджа Кеннана и вскоре была поддержана новым президентом США Гарри Трумэном. За короткий период антисоветская и антикоммунистическая пропаганда в США добилась перелома отношения к бывшему союзнику по антигитлеровской коалиции. Если в марте 1945 г. Советскому Союзу доверяло 55% опрошенных американцев, то в марте 1946 г. — только 33%. А в марте 1947 г. концепция сдерживания была официально принята в качестве основы внешней политики США. Так был уничтожен рузвельтовский курс, а США от изоляционизма перешли к интервенционизму.

Все послевоенные годы США достаточно успешно реализовывали свои преимущества первой экономической и военной державы мира, однако подлинной гегемонии Америки в мире по-прежнему мешал главный соперник — Советский Союз. Поэтому концепция сдерживания была основой всех военных планов и военно-политических союзов США в годы холодной войны. Впервые США обнаружили себя в статусе единственной сильной державы (а точнее, сверхдержавы), у ног которой распростерлись одни слабаки, после распада СССР.

Соединились же они — интеллектуально, психологически и т. д. — с этой новой ролью лишь в конце 90-х годов XX в. Именно тогда появилась адекватная этой новой роли глобальная доктринаСША в военно-силовой области. По-настоящему предъявлена миру эта доктрина была в годы правления президента Дж. Буша-младшего.

Суть доктрины — в реализации ничем не сдерживаемого интервенционизма. Эта доктрина была изложена в целом ряде документов, и в итоге стала самым значимым пересмотром американской внешней политики за годы после Второй мировой войны. Вот как она сформулирована в «Стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов», опубликованной 20 сентября 2002 года, и дополненной в 2006 году: «Соединённые Штаты должны и будут поддерживать такую боевую мощь, которая обеспечит поражение любых попыток любого противника — в лице государств, так и негосударственных субъектов — навязать свою волю Соединённым Штатам, нашим союзникам или друзьям» .

Что это означает в теории и на практике? Здесь ключевыми являются слова «обеспечить поражение». Их можно понимать и как то, что США будут постоянно наращивать свое военно-техническое превосходство, чтобы преобладать над другими странами, и как то, что они будут разными способами блокировать попытки других государств соревноваться с США на этом поле. Казалось бы, в «Стратегии» подтверждается именно первое толкование, но, например, в выступлении Кондолизы Райс, главного советника Буша по внешней политике, в октябре 2002 года в Нью-Йорке прямо указывается и на иное понимание: доктрина направлена на то, чтобы «убедить потенциальных противников отказаться от попыток превзойти или даже достигнуть мощи, сопоставимой с мощью Соединенных Штатов и их союзников».

Таким образом, через «доктрину Буша» США предупреждали мир, что сделают всё (военным или любым другим способом), чтобы ни одно государство, враждебное или дружественное к США, никогда даже не пыталось конкурировать с ними в экономической, технологической или военной областях. Это и есть постановка задачи глобального доминирования. Иначе говоря, слова о «США как новой мировой империи» наподобие античного Рима — вовсе не пустое пропагандистское клише.

«Доктрина Буша» состоит из нескольких компонентов, среди которых главным является политика «превентивной войны». И хотя это положение вызвало в то время наибольшие споры в военно-политической элите, однако по факту именно превентивным образом США развязали войны в Ираке и в Афганистане. Суть этой политики была в том, что США имеют право (и даже обязаны) смещать режимы в других странах, которые представляют потенциальную или даже предполагаемую угрозу для их безопасности.

Еще одним компонентом этой доктрины была политика «распространения демократии» по всему миру. Делалось это под видом «борьбы с терроризмом». И третьим элементом «доктрины Буша» была новая для того времени готовность США следовать своим военным и национальным интересам в одностороннем порядке, т. е. без оглядки на мнение мирового сообщества, в том числе ООН.

Несомненно, что «доктрина Буша» никак не противоречит долгосрочным тенденциям американской истории новейшего времени, а как раз развивает их. Именно поэтому политика Обамы в военной сфере не отменяет, а продолжает идейные предпосылки бушевской внешнеполитической доктрины, а новая военная доктрина, опубликованная в сентябре 2012 года, в свою очередь, не отменяет «доктрину Буша», а является ее продолжением в новых условиях. И решает, вместе с политической, идеологической, культурной и другими доктринами США главную задачу — утвердить свое доминирование в мире.