Марина Лебедева - Политическое урегулирование конфликтов

В последние годы получили распространение и переговоры на высшем уровне внутри одного государства. Здесь примечателен пример СССР. Стремление использовать переговоры на высшем уровне для урегулирования конфликтной ситуации проявилось, в частности, в 1991 г. при обсуждении нового Союзного договора. Эти переговоры получили впоследствии название Ново-Огаревского процесса, по месту их проведения. Правда, Ново-Огаревский процесс скорее напоминал не собственно переговоры, а согласование, в котором ведущая роль отводилась все же центральным властям, а значит, им принадлежал и «основной голос» при решении вопросов. Позднее, в 1994 г., переговоры на высшем уровне проводились с Татарстаном, а в 1997 г. — с Чечней.

Чем обусловлено такое бурное развитие переговоров на высоком и высшем уровнях в современном мире? Главная причина заключается в том, что данный вид переговоров позволяет принять кардинальные решения и тем самым действительно резко изменить ситуацию. Чем выше уровень переговоров, тем большее значение имеют они по характеру обсуждаемых проблем и по принятым решениям. Такие переговоры, на которых договоренности скрепляются подписями высших должностных лиц государств, обеспечивают дополнительные гарантии выполнения результатов соглашения. Все это особенно важно перед лицом серьезных угроз, с которыми столкнулось человечество во второй половине XX столетия.

Переговоры на высшем уровне нередко становятся поворотной точкой в отношениях сторон. Примером может служить московская встреча в верхах лидеров США и СССР в 1972 г., ознаменовавшая собой начало эпохи разрядки. Встреча президента России Б.Н. Ельцина и президента Татарстана М.Ш. Шаймиева и заключенные в результате нее договоренности явились кульминационным моментом при нормализации отношений между Татарстаном и центральными властями Российской Федерации.

Возможность быстрого и принципиального решения проблемы на переговорах, проводимых на высшем и высоком уровнях, — главная причина их интенсивного развития. Но существуют и другие причины. На таких встречах есть возможность быстро получать необходимую информацию «из первых рук», поэтому особое значение на них приобретает информационно-коммуникативная функция переговоров. Оперативный обмен мнениями, причем по самому широкому кругу проблем, выходящих нередко за рамки первоначальной повестки дня, позволяет увязывать различные вопросы, которые невозможно увязать на переговорах других уровней, поскольку характер обсуждаемых там вопросов ограничен гораздо более жестко. Подобного рода увязки воедино различных проблем были характерны, например, для многих переговоров, которые проводил государственный секретарь США Г. Киссинджер.

Обмен мнениями на высшем уровне способствует и своеобразной «передаче опыта» лидеров друг другу. Так, бывший премьер-министр Великобритании М. Тэтчер вспоминает: во время встречи с президентом США Дж. Бушем в августе 1990 г. она, сославшись на свой опыт участия в конфликте с Аргентиной по поводу Фолклендских (Мальвинских) островов, предупредила Дж. Буша, что при решении вопроса о вторжении Ирака в Кувейт нет времени «на раскачку». Конечно, такие «советы» не всегда могут быть удачны, имеют различную политическую направленность, но важен сам их факт.

При проведении переговоров на высшем уровне возможно и посредничество на высшем уровне. Это позволяет найти решения в особо сложных конфликтных ситуациях. Один из примеров — переговоры по урегулированию отношений между премьер-министром Израиля М. Бегином и президентом Египта А. Садатом в Кэмп-Дэвиде, где активную посредническую роль играл президент США Дж. Картер.

Оперативное решение проблем и обмен мнениями между лидерами стали возможны в последние годы благодаря развитию технических средств связи и передвижения. Так, пытаясь посредничать в конфликте между Аргентиной и Великобританией по поводу Фолклендских (Мальвинских) островов, государственный секретарь США А. Хейг в течение пяти дней преодолел расстояние, равное в общей сложности 32 000 миль. Появление таких средств технической связи, как телефонная, факсимильная, электронная почта, видеосвязь и другие, которые были невозможны в прошлых столетиях, также способствует интенсификации диалога на высшем уровне. Например, помощник президента США Дж. Картера по вопросам национальной безопасности 36. Бжезинский вспоминает, что он часто был свидетелем того, как президент беседовал по телефону с премьер-министром Великобритании или канцлером ФРГ. В результате некоторые вопросы решались гораздо более оперативно, чем через традиционные дипломатические каналы.

Заметим, что названные, а также другие факторы, которые позволяют легче решать вопросы именно на высшем уровне, могут иметь и оборотную сторону. Этой проблеме английский автор Д. Данн посвятил специальное исследование. Так, влияние личностных особенностей на переговорный процесс может быть совершенно противоположным — от возможности разрешения наиболее острых ситуаций до их обострения. Известно, например, что после встречи с М.С. Горбачевым премьер-министр Великобритании М. Тэтчер заявила, что это тот человек, с которым она может вести дела. В дальнейшем личный контакт между двумя лидерами способствовал нахождению развязок по сложным вопросам двусторонних отношений и внешней политики. Но по поводу французского президента В.Ж. д'Эстэна М. Тэтчер высказывалась довольно прохладно.

Масштаб решений на переговорах высокого и высшего уровней влечет за собой резкое возрастание цены возможной ошибки. Измерить ошибку, конечно, трудно, но известно, например, какое влияние на дальнейший ход истории имели Мюнхенское соглашение 1938 г., подписанное Великобританией, Францией, Германией и Италией, или пакт Риббентропа-Молотова 1.939 г.

Существует еще один момент, связанный с переговорами, которые проводятся на высоком и высшем уровнях. Если договоренности вдруг будут сочтены ошибочными, то отказаться от них значительно сложнее, что также накладывает ограничения на данный вид переговоров.

К переговорам в верхах, как правило, привлекается пристальное внимание, на них возлагаются огромные надежды, поэтому в ситуации конфликта неуспех переговоров может вызвать крайнее разочарование, вообще неверие в возможность найти мирное решение. Поэтому для этих переговоров особенно важна хорошая предварительная подготовка. Если все же переговоры не увенчались успехом, то стороны порой подписывают символический документ, тем самым оставляя возможность для дальнейших совместных шагов по урегулированию. Практикуется также проведение совместных пресс-конференций. Нередко стороны специально договариваются о том, что должно появиться в средствах массовой информации по итогам переговоров.