Газета Своими Именами (запрещенная Дуэль) - Газета Своими Именами №33 от 13.08.2013

Смею полагать, что кто-то из законодателей РФ, из тех, кто и за русских, и за бедных, внесёт соответствующую законодательную инициативу в Госдуму. Сын юриста, депутат ГД Жириновский, который якобы и за русских, и за бедных, которого я просил это сделать – не сделал. Он за бедных русских только для того, чтобы бедные русские сами не выступили за себя.

И.Я. БЫКОВ, капелька источника власти в РФ

1Из истории разрушения первого Иерихона.

Первым поселением в земле Ханаанской, текущей «молоком и мёдом», который евреи захватили, стал город Иерихон… Стены города обрушились на седьмой день от звуков труб, в которые трубили евреи, в седьмой раз обходя крепостные стены города. Всё население города – мужчин и женщин, стариков и детей, а также домашний скот истребили, пощадив только семью блудницы Раав, укрывшей ранее двух лазутчиков, посланных в город Иерихон Иисусом Навином. После этого цветущий Иерихон был уничтожен в огне.

В июле 2013 года известный актер и режиссер России Никита Михалков поделился своей радостью с читателями, что на планируемый им исторический фильм о крепостном праве в России правительство выделило 300 000 000 рублей.

“ Большевики сделали вещь страшную; они стерли из памяти народа наше культурное наследие, воспоминания о всем том хорошем и светлом, что было в русском народе, включая память о крепостном праве. Восстановить историческую правду – наша задача ” – сказал он.

И пояснил непонятливым: “Ведь что такое было крепостное право? Крепостное право – это патриотизм, закрепленный на бумаге. Человек был связан со своей землей-матушкой не только чувством долга, но и документально. Крепостное право – это мудрость народа, это четыреста лет нашей истории. Теперь, когда мне предлагают вычеркнуть эти четыреста лет из нашей истории, я говорю: «Братцы, так вы что же думаете, наши предки дураками были?».

Михалков мечтает показать в фильме, какое “ценнейшее” качество было в духовном мире русских крестьян – любовь к “ твердой руке ”. “ С подачи большевиков сейчас в России думают, что крепостное право было чем-то вроде североамериканского рабства. Но это были отнюдь не отношения раба и хозяина, а сыновей и отца. Многие крестьяне не хотели никакой “свободы”. Да, иногда помещик порол крестьянина; так и отец же порет свое непослушное чадо”.

Делюсь прочитанным с известным иркутским искусствоведом. Он изумлен: “Да у Никитки просто крыша поехала…” А я не согласна. Вряд ли у Михалкова в связи с большой общественной деятельностью (он руководитель какого-то Союза и председатель какого-то Фонда, член какого-то президиума и даже президент какого-то Совета и т.д.) и с периодическими сварами в Союзе кинематографистов начались психические аномалии. И вряд ли он в школе плохо учил отечественную историю, нашу классическую литературу и в преклонном возрасте всё забыл... В невежестве его не стоит обвинять. Всё он помнит. Всё он знает.

Но лучше всего он знает то, что сегодня правдивая интерпретация реальной истории страны не в моде. Потому и началась форсированная фальсификация исторических фактов. Потому и выброшены из школьных программ произведения классиков литературы. Не в почете теперь писатели Радищев, Грибоедов и Островский, Лермонтов и Тургенев, Герцен и Чернышевский, Белинский и Добролюбов – цвет российской культуры. В кино и на сценах театров, на голубом экране ТВ произведения критического реализмаи социалистического реализма- редкие гости.

А Михалков, с детства освещенный авторитетом знаменитого отца, и сам избалованный Советской властью, не может расстаться со славой известного актера, плодовитого режиссера, приближенного к власти общественного деятеля. Из кожи вон лезет, чтобы статус-кво не потерять. Он хорошо понимает, что теперь от него требуется. И готов на многое, чтобы угодитьновым хозяевам жизни. Один за другим стряпает пасквильные фильмыо Великой Отечественной войне и теперь с грязными помыслами залез в дальнюю отечественную историю. Подчинил имеющиеся у него дарования холуйской страсти – чего изволите… И, как сказал один умный человек, “стал флагманом небезызвестной десоветизации”.

Нынешние школьники и студенты уже учатся по учебникам, где искажены подлинные исторические факты, где реальные события сфальсифицированы, подделаны. Свобода слова теперь - у мракобесов из РПЦ и деятелей псевдокультуры типа михалковых и швыдких, сванидзах, веллерах и сотнях им подобных…

Они платные агенты буржуазии.Она их наняла, чтобы формировать уродливыми молодые человеческие души. Правдивые книги из библиотек выброшены, иные - просто сожжены. Их место заняла западная переводная макулатура, дешевенький ширпотреб и развлекательные поделки. Молодым до истинной культуры и правды об отечественной истории с каждым годом все труднее добираться.

Но убить правду ложью у буржуазии и ее интеллектуальных слуг вряд ли получится. Даже в условиях жесточайшей реакции, государственного преследования за атеизм и марксистское классовое мировоззрение, при создании сверхсовершенной системы тотальной слежки и массового прослушивания в человеческом обществе всегда найдутся люди, для которых борьба за правдубудет предпочтительнее благосклонности их хозяев.

А правда была такая. Четырехсотлетнее существование крепостного права в России – самые черные страницы российской истории.

В 1790 году выдающийся русский писатель Александр Радищевнаписал бессмертную книгу “Путешествие из Петербурга в Москву” и издал ее анонимно. В ней он первыйнаписал о тяжелой жизни и бесправии крепостных крестьян, помещичьем произволе и политическом гнете, царившими в России. “Я взглянул окрест меня – душа моя страданиямичеловечества уязвлена стала,” – писал он.

Вокруг было беспросветное рабство. Оно являлось сутью дворянско-крепостнической царской монархии. Рабами было большинство крестьян. И это общественное зло – дворянское самодержавие и крепостничество – искоренить могла только народная революция. Троны должны быть разрушены, а цари - возведены на плаху.

Царствующая в это время Екатерина, прочтя произведение Радищева, была взбешена. Она сама стала готовить обвинительный материал. А Уголовная палата Петербургского суда незамедлительно вынесла писателю смертный приговор. Звучало это так: “Казнить смертию, а имянно… отсечь голову”. Но царица слыла в Европе “просвещенной государыней” и снизошла до помилования – “заклепать в кандалы и сослать на каторжные работы в Нерчинск”.