Галина Кожевникова - Цена ненависти

Книга Орешкина пользуется сейчас большой популярностью в России [357], где у «вавилонской» идеи нашлось множество приверженцев и последователей [358]. Как можно заметить, принимая общие положения «вавилонской» теории, неоязычники стараются максимально развить и «удревнить» указанную идею, возводя прошлое русского народа к Атлантиде (как полагает Александр Асов, к двум Атлантидам) или же к северной прародине Гиперборее–Арктиде. Таким образом, прошлое русского народа уводится на десятки, по другим версиям — сотни тысяч лет, а по убеждению Виктора Кандыбы, русские люди « произошли от сибирских русов–уров, которые заселили три миллиона лет назад все северное полушарие Земли » [359]. Еще более показательна сакрализация русского языка, который объявляется исключительным дарованием небесных сил, чье магическое волшебство утрачено лишь из–за того, что евреи–христиане намеренно исказили звучание божественной русской речи. С этим комплексом идей связано учение «Всеясветной грамоты», изобретатель которой Ананий Абрамов учит, что «Грамота» восходит даже к прачеловеческим цивилизациям:

«Перуно Корнями Все Я Светной Грамоты говорят не только все Люди, звери и птицы Земли, но и живущие в других Mipax, Вселенных…» .

Оказывается, что «Всеясветная грамота» « была и у денэксаверов (динозавров) и у муравьевидной цивилизации » [360]. К сходному выводу пришел и томский автор И. В. Ташкинов, обнаруживший в самом строении слова «крокодил» свидетельство того, что ящеры почитали некогда бога РА:

«…у динозавров могла существовать разумная цивилизация, ведь отсутствие технического прогресса и автоматов и орудий производства не доказывает отсутствие разума у представителей той эпохи. Так что предки нашего крокодила вполне могли направляться в своем развитии к РА, к Богу» [361].

Не менее любопытно умозаключение, к которому приходит тот же автор, реконструируя истинное значение слова «дуРАк» — «делающий разумно для РА» . И только « со временем это слово прибрело извращенный смысл: делаешь разумно для Бога, но не для себя, значит глупый, не разумный человек. Этот пример свидетельствует о деградации человеческой морали ».

Деятельность теоретиков неоязычества не ограничиваются только филологическими изысканиями. Верующие во всемогущество «Всеясветной грамоты» уверяют, « каждая из букв грамоты, являясь частью забытого народом русским Божьего откровения, неким образом связана с факторами, гармонизирующими жизнь Вселенной, и поэтому обладает властью », так что « полное владение грамотой позволяло управлять погодой, тектоникой и т. п. » [362].

Виктор Кандыба предлагает своим последователям практическую помощь в деле « развития необычных способностей и достижения бессмертия » [363], а в газете петербургского «Союза венедов» «Родные просторы» (1993. № 3. С. 20) опубликовался как–то даже один из «богов Разума», правивший некогда на планете Фаэтон и сошедший ныне на Землю « в единственном статусе Зевса, Ахурамазды, Юпитера, Перуна, Святогора, Свентовита » (в момент публикации данное божество проживало в городе Мурманск). Пример «бога Разума» уникален, однако общей идеей движения является устремленность к человекобожеству, что предполагает и приобретение неких сверхъестественных способностей, дарующих владычество над миром природы.

Природопоклоннические фантазии почитателей «Влесовой книги» сближают их с последователями проповедника здоровой жизни и долголетия Порфирия Иванова [364], поклонниками Карлоса Кастанеды, кришнаитами, рериховцами, анастасийцами [365], бажовцами [366]. В некоторых случаях неоязычники прямо заимствуют отдельные положения упомянутых учений, а петербургские венеды какое–то время даже называли Порфирия Иванова Русским Богом . Однако и близость эта оставляет место для самых решительных, принципиальных различий, ибо природопоклонничество для приверженцев «Влесовой книги», в лучшем случае, на втором месте, главное же — это обожествление национального начала и арийская идея. Таким образом, основоположник так называемой Церкви Нави Илья Лазаренко, принимая отдельные идеи Николая Рериха, сочетает их с поклонением Гитлеру. Вождя Третьего Рейха с уважением вспоминают также поклонники Русского Бога Иванова из числа Союза венедов и лидер Партии арийского социализма Владимир Данилов, считающий себя приверженцем кришнаизма. Даже уставными обозначениями членов своей партии Данилов подчеркивает преемственность с известными нацистскими традициями, называя своих соратников « арийский активист », « арийский социалист » и, как высшее достижение, « истинный ариец » [367].

Не все приверженцы русского языческого возрождения столь вызывающе откровенны в своих нацистских пристрастиях. Общим, однако, является радикальный национализм, сочетающийся с непримиримым антисемитизмом. Уже в труде одного из наиболее ранних идеологов неоязычества Валерия Емельянова «Десионизация» главной идеей было разоблачение мирового еврейского заговора и призыв к борьбе с ним. То же можно повторить и о работе его последователя Владимира Истархова, автора сочинения «Удар русских богов» [368]. Даже когда взаимосвязь между неоязычеством ведического толка и антисемитизмом не столь однозначна, она прослеживается в более общем плане. Как показал уже опыт конца 80–х годов («Память»), интерес к «Влесовой книге» органически сочетается с проповедью «Протоколов сионских мудрецов». По мере модификации позднейших версий ведической идеи ее антисемитская компонента неизменно сохраняется, претерпевая лишь соответствующие усовершенствования. Например, согласно правилам «Всеясветной грамоты», буква Ж — «добрая», поэтому слово « жид » употреблять нельзя, а нужно — « sид », ибо для слов и понятий « злых » следует употреблять метящую зло букву S. Таким образом, слово « sид », равно как и придуманное Абрамовым понятие « ивритиsм », оказываются в одном ряду со словами « sброд », « враsи » и « sло ».

Последователи идеи «Всеясветной грамоты» из организации «Внутренний Предиктор СССР», считающие себя духовными наследниками древнерусских жрецов, разоблачают концепцию «Капитала» и обличают Карла Маркса в том, что этот « внук двух раввинов был вероломным сатанистом и циничным участником «жидо–масонского» заговора » [369]. Однако и защищая практику весьма уважаемого ими « гитлеризма » от « сионо–нацизма » или « еврейского фашизма » [370], теоретики «Предиктора» высшим для себя авторитетом считают все–таки Сталина. Русифицируя заимствованную у Гитлера арийскую идею, неоязычники присваивают себе и сталинское наследие, отделяя его при этом от марксистской основы. Программа подобного переосмысления коммунистической доктрины прозвучала еще в апреле 1991 года на втором инициативном съезде Российской Коммунистической Партии, когда левые радикалы собрались в Ленинграде, чтобы объявить войну «капитулянтской» линии Горбачева. К собравшимся обратилась с приветственной речью член Союза венедов Нина Талдыкина, заявившая, что « коммунизм как концепция, как мировоззрение не имеет ничего общего с так называемым маркс–ленинизмом и пролетарским интернационализмом », что « Карл Маркс, рожденный и воспитанный в канонах Талмуда », а также « сын перчаточников, шляпников и ювелиров — Ленин… не были русскими людьми », и призвала собравшихся « сбросить нерусские идеологические одежды » [371].