Владимир Квачков - Страна русских. Кому править Россией?

Подписанным Николаем II Манифестом по сути пресекалось развитие российской государственности на основе земельно-сословного и ремесленно-трудового принципа формирования представительских выборных органов для организации взаимодействия и взаимосвязи между народом и властью, начало которому положила земская реформа великого русского царя Ивана IV Грозного еще в середине XVI века. «Земские избы» как выборные органы местного самоуправления «из лутчих людей» в городах и волостях, губернские и Совестные суды и Земские Соборы по мере их развития в качестве сословно-представительских учреждений привели к созданию в результате Земской реформы 1864 года достаточно широких органов местного самоуправления в уездах и губерниях Российской империи с выборами «гласных» по сословно-профессиональному признаку в земские собрания, обладавшие некоторыми распорядительными функциями. Дальнейшее целенаправленное развитие уездных и губернских форм земства с более справедливыми, особенно в отношении крестьян и рабочих, нормами представительства и постепенным увеличением полномочий могло привести к созданию полнопредставительских органов народного волеизъявления и передачи им значительной части распорядительных функций на местах. Однако для таких изменений необходима была соответствующая Земская реформа, тем более что после предыдущей прошло уже 50 лет. Кроме того, спонтанное появление в Иваново-Вознесенске и в других местах Советов рабочих и крестьянских депутатов в 1905 году было недвусмысленным сигналом власти и ясным указанием-подсказкой необходимого направления развития уже «советского земства». Но предреволюционный сигнал был неправильно принят и понят императорской верхушкой. В результате Россия отказалась от движения по самобытному русскому пути народного представительства и самоуправления в виде земских советов и встала в хвост европейскому буржуазному парламентаризму. Хотя самодержавная верховная царская власть и советско-земская власть на местах могли создать не сокрушимую никакими революциями богоданную царско-советскую самодержавную и одновременно народную власть, обладающую представительскими и распорядительными функциями. По существу, это означало бы постепенное введение православного социализма сверху. Не получилось. И в 1917 году русский социализм попер наверх снизу.

Революция развела в противоположные стороны две неразрывные основополагающие сущности российской государственности: религиозно-миростроительную и социально-экономическую. Начавшаяся гражданская война, как казалось, окончательно пресекла и выгнала полуправду самодержавно-капиталистической России, уже утратившей способность вместить в себя всю полноту праведного русского образа жизни, и вывела страну на путь другой, победившей полуправды, которая при всей своей неполноте являлась необходимым продолжением исторического пути русского и других народов Российской Империи. За полную правду бились в братоубийственной войне наши белые и красные прадеды-воины, но так и не обрели ее полностью, разрубили шашками, и каждый взял доставшуюся ему часть. Пока мы не воссоединим рассеченное историческое тело российской государственности, не срастим вновь кровоточащие социальные шрамы и раны и мироточивые христианские мысли-образы о русском земном предназначении, мы не сможем сконструировать и построить необходимое нам здание российской государственности XXI века.

В прошлом нет ответа, там есть только подсказки, и возвращаться в прошлое безсмысленно. Второго Советского Союза не будет, да и не надо. И.В. Сталин довел советскую атеистическую государственность до максимально возможного пика ее могущества; дальнейшего пути больше вверх без Бога уже не было. Советская государственность погибла, поскольку исчерпала себя духовно. Не будет и Второй Российской Империи с династическим монархическим абсолютизмом наверху и социальной несправедливостью внизу; эрзац-копия такого общественного устройства уже проявилась на нынешнем государственном дворе. Нам необходимо взять из исторического опыта нашей государственности те ее свойства, которые подтвердили свою истинность и доказали соответствие русскому образу жизни — необходимо соединить религиозно-самодержавное основание российской государственности с ее социальной, русской, социалистической справедливостью. Искать истинно русское в прошлом можно и нужно, возвращаться в государственно прошедшее время нельзя. Как одновременно нельзя разорвать саму русскую, российскую историю.

Более того, включение в процесс Русского Преображения подавляющего большинства народа потребует от каждого человека твердого личного понимания и осознания как неразрывности государственной истории России, так и нераздельности истории и судьбы России с историей и судьбой своих предков и самого себя. Ощущение общности личной и государственной истории, осознание своей личной ответственности за прошлое, настоящее и будущее России должно быть положено в основание оценки всей нашей истории. Особенно важен такой подход по отношению к нашему историческому прошлому.

Хватит кидать камни в историю России и Советского Союза. Эти камни полетят в предков каждого из нас, причиняя им боль. Все, что совершили прежние русские, советские поколения — и высокое, и низкое, — делали мы нынешние и лично каждый из нас через своих отцов, матерей, дедов и бабушек, других родичей.

И я, Квачков В.В., несу в себе все и отвечаю за все, что было до моего рождения в середине XX века в Приморском крае Тихоокеанской России.

Я бездарно командовал флотом и безславно тонул матросом у Цусимы, и я героически прорывался на «Варяге» во Владивосток, в залив Петра Великого, на берегу которого потом родился спустя пол века.

Я под командой русских офицеров и генералов побеждал врагов под Полтавой, на Бородинском поле, на Шипке, в Гангутском и других морских сражениях, и я, озверевший от несправедливости, поднимал русских флотских офицеров на штыки в Кронштадте в 1917 году.

Я смертельно рубился за лучшую жизнь в 1-й Конной Армии Буденного, и я смертельно замерзал в горячей любви к России в Ледяном походе.

Я забирал последний хлеб у крестьян, и я, босой и полуголодный, строил Магнитку и Днепрогэс.

Я брал Берлин, и я, безногий, грузно катался на тележке по рынку в г. Уссурийске и попросил милостыню у мальчишки-суворовца.

Я, потеряв мужа и всех сыновей на войне, полунищей старухой доживал свой век в рязанской деревне.

Я стал первым человеком Земли, полетевшим в космос, и я торопливо, чтоб никто не увидел, доедал после офицера сосисочные объедки в привокзальном буфете на станции Дно.