Генри Киссинджер - Понять Путина. Политика здравого смысла

С другой стороны, есть огромная потребность в сотрудничестве. Существует слишком мощная тенденция относиться к России так, будто она представляет глобальную угрозу США. У России полно своих серьезных проблем. У нее очень длинная и неспокойная граница. У нее просто ужасающая смертность. Сокращается численность населения. Поэтому на Россию не нужно смотреть как на глобальную угрозу. Вместе с тем она хочет, чтобы ее уважали как сильную державу. Вопрос заключается в том, сумеем ли мы наладить конструктивные отношения со страной, в сотрудничестве с которой нуждаемся. Речь идет об Иране, в определенной мере об Ираке, а также о процессе мирного урегулирования на Ближнем Востоке. Русские также являются важными партнерами в таких областях, как энергоресурсы и охрана окружающей среды. Ведь эти вопросы можно решать только в глобальном масштабе, но отнюдь не на основе соперничества.

— Вы упомянули Иран. Считаете ли вы, что из-за выводов последнего доклада американской разведки Соединенным Штатам будет труднее убедить Россию выступить с нами единым фронтом против иранской ядерной программы?

— На мой взгляд, стратегические оценки русских в отношении создаваемых Ираном ядерных проблем очень похожи на наши. Однако тактические выводы, которые они делают на ближайшее будущее, отличаются. Отличие состоит в оценке степени опасности иранской стратегической угрозы. Но если русских убедить в том, что такая угроза неизбежна, тогда мы объединимся. Вопрос сейчас стоит так: не слишком ли далеко зашел этот процесс, не поздно ли предпринимать важные шаги и действия?

— Мы вкратце говорили о внутренней ситуации в России. Неужели США не заинтересованы в том, чтобы громко и открыто говорить о таких вещах, как ограничение политических и гражданских свобод?

— Важно понять то, что представляет собой Путин. Путин — это не Сталин, который считал своим долгом уничтожать любого, кто в будущем мог вступить с ним в противоречия. Путин — это тот человек, который хочет сосредоточить в своих руках власть, необходимую для выполнения ближайших задач. Поэтому мы не наблюдаем общего широкого наступления на гражданские свободы. Мы отмечаем посягательства на гражданские свободы тех организаций, которые, по мнению Путина, угрожают режиму. Процесс этот неоднородный. Да, телевидение под контролем, но пресса обладает значительной свободой. Однако мысль о том, что Америка в силах изменить внутреннюю ситуацию в России путем угроз, ведет к перманентному кризису. Америка должна отстаивать демократические ценности. Она должна защищать права человека. Но одновременно ей следует соотносить данные цели с другими своими интересами.

— Путин и Буш вступают в последний год своего президентства. Вы встречались и разговаривали с обоими. Чего они могут добиться совместно, прежде чем уйдут в отставку?

— Путин не хочет, чтобы Соединенные Штаты Америки выступали в роли гегемона, потому что у России по определению не будет на США сдерживающего влияния, если они станут гегемоном. Поэтому он будет пытаться создавать нам противовес там, где это возможно. Он не станет пытаться лишить нас того, что мы имеем, но постарается не дать нам пойти дальше. В то же время, в соответствии со стратегическим замыслом Путина, Америка является логическим партнером для России. Мы с ней не граничим. Нам не нужна российская территория. Мы никогда не пытались отнимать ее территорию, и мы очень сильны. Мы можем взаимодействовать в вопросах глобальной безопасности. Кроме того, связи с нами добавляют России престижа. Все эти реалии дают хорошие возможности, но мы должны суметь привести в соответствие наши миссионерские представления о стратегических целях. Иран, мирный процесс на Ближнем Востоке, глобальный подход к нераспространению оружия массового уничтожения — вот эти возможности.

— Что, по мнению России, она может получить благодаря партнерству с США?

— Прежде всего, безопасность. Во-вторых, престиж. В-третьих, экономическое сотрудничество в глобальных вопросах. Россия граничит с Азией, Ближним Востоком и Европой. И там у нее нигде нет естественных союзников. В России не существует традиции завоевывать на свою сторону союзников там, где у нее не было войск. Исторически она связывает свое величие с экспансионистской внешней политикой. Сегодня империалистический аспект российской политики привел к окончанию холодной войны. У русских больше нет средств, чтобы этим заниматься. Для этого нужна новая российская политика, а также определенное время для ее выработки и для привыкания к ней.

— Как оценят историки президентство Путина и его значение?

— Американцам трудно понять русскую психологию. Если взять великих русских реформаторов, таких как Петр I или Екатерина Великая, то они были крайне деспотичны у себя дома, но очень прогрессивны по современным меркам Запада. Екатерина поддерживала тесные взаимоотношения с передовыми философами. Петр год прожил в Европе, а затем постоянно направлял туда посланников. Но что касается внутреннего устройства России, то они считали, что страна должна быть организована таким образом, чтобы возможности общества были максимально сосредоточены на укреплении государства. Если смотреть на Путина в таком контексте, то он считает себя реформатором. Возможно, в истории страны его будут считать знаковой фигурой, но он не демократ.

Как его оценят? Пока рано об этом говорить. Конечно, как значимую личность. Великую? Что ж, посмотрим. Руководитель становится великим, если ему удается создать систему, которая не зависит полностью от одного человека. Пока не ясно, способен ли Путин сделать это.

2007 г.

(По материалам присутствовавшей при этом событии обозревателя «РИА Новости» Н. Асадовой)

В центре Вашингтона в отеле Mayflower отмечал свое 80-летие небезызвестный в России политолог Збигнев Бжезинский. Гости, среди которых были многие ветераны холодной войны, рассуждали о международных проблемах современности. Украшением вечера стал спор о России между виновником торжества и его давним оппонентом Генри Киссинджером.

Свой 80-й день рождения Збигнев Бжезинский решил отметить в форме коллоквиума, посвященного трем темам:

«Холодная война, крушение советской империи и воссоединение Европы», «Стратегическая расстановка сил великих держав в XX веке» и «Америка движется вперед». Живейший интерес многих гостей, большинство из которых были ровесниками юбиляра, вызвала именно первая тема.

— Помню тот вечер, когда Горбачев позвонил и сказал: «Я сижу в Кремле совершенно один. Только что советский флаг был спущен. СССР больше нет». Это был один из самых волнительных моментов в моей жизни. Холодная война закончилась, — делился воспоминаниями генерал Брент Скоукрофт, который был помощником президента по вопросам национальной безопасности в администрациях Джеральда Форда и Джорджа Буша-старшего.