Елена Обичкина - Франция в поисках внешнеполитических ориентиров в постбиполярном мире

года. Франция приняла в ней полномасштабное участие, хотя первоначально

не разделяла линии США на военное урегулирование косовского

конфликта119. Она предпочла действовать в согласии с НАТО, под эгидой

американцев, чтобы избежать изоляции и участвовать в послевоенном

урегулировании. Вместе с тем, эта операция извратила линию, которой

придерживалась французская дипломатия в вопросах европейской

безопасности. Она нарушила диалог с Россией, создававший потенциальные

возможности урегулирования кризисов силами участников Большой Европы.

Тем самым было поставлено под вопрос одно из слагаемых глобальной

голлистской стратегии. Опыт урегулирования косовского кризиса обнаружил

118 Le Concept Stratйgique de l’Alliance. Waschington, 23-24 avril 1999// www. nato.int.

119 См. ниже: Глава 5.

245

также складывающееся по желанию США распределение ролей между США и

их европейскими союзниками. Вооружённые силы США берут на себя

осуществление «войны высоких технологий» на расстоянии, предоставляя

европейцам нести главное бремя долгосрочной стабилизации и поддержания

мира после конфликта. В Боснии, Македонии и Косово европейцы

осуществляли 80% операций по стабилизации120. В некоторой степени такое

разделение функций повторяло принцип «щита и меча», против которого

восстал де Голль во времена холодной войны.

Натовская операция против Югославии обнаружила ещё одно слабое

место Франции и в целом ЕС с точки зрения перспектив реформы евро-

атлантических отношений: огромную разницу в военных потенциалах США и

стран Сообщества. Министерство обороны Франции выработало

предложения, согласно которым в каждой военной программе, где европейцы

отстают от США, должны быть предприняты усилия, чтобы сократить этот

разрыв 121.

На этом фоне в течение всего 1999 года американская дипломатия вела

переговоры с союзниками из ЕС, настаивая, чтобы при создании европейской

обороны были соблюдены следующие условия:

- во-первых, не допустить дублирования функций и институтов ЕС и

НАТО;

- во-вторых, избежать дискриминации стран-членов НАТО, не

являющихся членами ЕС (прежде всего, речь шла о Турции);

- в-третьих, не нарушать евро-атлантического единства122.

После Сен-Мало Пентагон стремился сохранить за НАТО право

«первого отказа». Это означало реализацию любого европейского проекта

вмешательства только после консультаций с НАТО и в случае, если Альянс

(т.е. США) отказывается в нём участвовать. Кроме того, в случае, если

120 Adrйani J., op.cit. P. 995.

121 Ministиre Franзais de la Dйfence. Les leзons de Kosovo. - P. : Мinistиre de la Dйfence, 1999.

122 Еtat-Unis/ Europe : rйinventer l’Alliance / Sous la dir. De J.Beltran et F.Bozo. - P. : IFRI, 2001.

246

операция затрагивает других членов Альянса, не являющихся членами ЕС

(например, Турции), их интересы должны быть учтены. Если США добились

признания, что вмешательство ЕС предусматривается только в тех случаях, когда Альянс отказывается участвовать в операции, то Греция отказалась

согласиться на обязательные консультации с Турцией, поскольку это

затрагивало её интересы в двух взрывоопасных точках: на Балканах и на

Кипре. Главное, что должно было успокоить США, это отказ европейцев от

создания стратегического Генерального штаба. Генеральный штаб ЕС, основанный благодаря Хельсинкской декларации 1999 г. и решениям саммита

ЕС в Ницце (2000 г.), стал главным органом военной экспертизы и связи

между Военным комитетом ЕС и военными силами, имеющимися в

распоряжении Сообщества123. Руководство операциями должно было

поручаться, в зависимости от обстоятельств, или Генеральному штабу НАТО

(SHAPE), или национальным штабам стран ЕС. Таким образом, США

избежали риска создания европейской командной структуры, параллельной

существующей в НАТО.

Разумный компромисс был достигнут благодаря британской

дипломатии, но ей ближе были интересы партнёрства с США. Разногласия

между двумя европейскими странами проявились, в частности, в Ницце.

Ж.Ширак считал, что eвропейские силы быстрого реагирования должны

предназначаться для действий, независимых от НАТО. Т.Блэр настаивал, чтобы они действовали в согласии с НАТО.

В то же время, успехи строительства европейской оборонной

идентичности не означали преодоления глубоких и сущностных разногласий

по этому поводу внутри ЕС. После Сен-Мало европейцы предпочитали

двигаться вперёд, не давая ответа на важный вопрос о том, что на самом деле

объединяет их в области единой обороны. Французские аналитики

123 Rapport de la Prйsidence au Conseil Europйen de Nice. Annexe III // www.europa.eu.int.

247

констатируют, что практически каждая страна ЕС видит сочетание

автономности и атлантизма по-своему124.

Новые факторы европейской безопасности, проявившиеся после

событий 11 сентября 2002 г., заставили задуматься о достижениях

европейской обороны. Несмотря на то, что трагические дни той осени были

отмечены эмоциональными проявлениями самой тесной атлантической

солидарности, в последующие месяцы стали проявляться евро-американские и

особенно франко-американские разногласия по вопросам безопасности.

Французское руководство было уязвлено скептическими отзывами Дж.Буша

возможностях европейцев в сфере безопасности, пренебрежительным отказом

США от военной помощи Франции в Афганистане, а также предпочтением, которое они отдавали «коалициям по (их) выбору», поскольку Франция вряд

ли могла оказаться в числе избранных. В свою очередь, Франция и другие

страны ЕС не были согласны с политикой США в ближневосточном

конфликте. Европейцы считали неправильным ставить знак равенства между

антитеррористической борьбой и жестокими репрессиями правительства

Шарона против палестинцев. В итоге в начале 2002 г. создалось впечатление о

растущих евро-американских разногласиях не столько по поводу целей и

интересов, сколько по поводу концепции международной жизни. Главным

ответом стран ЕС на возрастание угрозы со стороны международного

терроризма стали меры не военного, а в основном полицейского и

юридического характера. Во главе европейской оппозиции силовому курсу

США естественным образом встала Франция. Во-первых, только Франция с

её доктриной обороны по всем азимутам и претензиями на глобальную роль

выдавалась из общего ряда континентальных стран НАТО, привыкших к

войнам на своей или соседней территории и специализировавшихся внутри

Альянса в средствах статичной обороны, в то время как американцы

124 Adrйani G. L’Europe de la dйfence : y a-t-il encore une ambition franзaise ? // PE. – 2002. - №4. Р. 999; Howort J.

La France, l’OTAN et la sйcuritй europйenne // Ibidem. Р. 1011.

248