Анна Федорова - Власть над Сетью. Как государство действует в Интернете

• 30,2 % респондентов поддерживают уголовную ответственность за клевету.

• Таким образом, далеко не все из тех, кто считает интернет свободной территорией, выступают также и за мягкость или отсутствие наказаний за различные противоправные действия в Сети.

• Важно помнить, что поддерживают цензуру не только те, кто прямо говорит об этом. Если человек считает, что хоть за какое-то поведение в интернете должна наступать ответственность, это означает, что де-факто он поддерживает цензуру.

Существует миф о том, что в западных демократиях регулирование интернета практически отсутствует, а в остальных странах (и в России в том числе) процветает. Однако анализ реального положения вещей демонстрирует полностью противоположную картину вещей.

США, являясь флагманом усиливающейся интернет-цензуры, используют практику «двойных стандартов». С одной стороны, они декларативно защищают интернет во всем мире от «цензуры», угрожающей свободе слова. С другой стороны, на своей территории (и в отношении своих граждан) США, как и другие западные демократии, постоянно используют различные технологии цензуры, называя это нейтральным словом «регулирование».

Активность пользователя интернета находится в поле внимания разных контролирующих субъектов: государства, работодателя, администрации сайтов. Усиливается самоцензура, ведь люди все больше задумываются о последствиях своих действий в интернете. Тезис «Все, что вы сделаете в интернете, будет использовано против вас» становится реальностью.

Де-факто российские пользователи интернета пользуются большей свободой. Компании не увольняют своих сотрудников за антиправительственные высказывания в интернете, иски и судебные процессы из-за действий в интернете довольно редки, и сами пользователи по-прежнему воспринимают интернет как «территорию свободы».

При этом и на Западе, и в России есть общественный запрос на регулирование опасного интернет-контента (детская порнография, мошенничество, экстремистские материалы). Данные опроса, проведенные для нашего исследования, показывают, что усилия государства в этом направлении будут восприняты обществом позитивно.

В этом разделе книги мы расскажем, как политики Запада продолжают достигать своих целей и контролировать общественную реальность в предельно сложной ситуации современных медиа.

Основной принцип Web 2.0 можно назвать «принципом Тома Сойера» (в честь его знаменитого способа покраски забора): «они придут и все сделают сами» вместо «мы сделаем, и они придут». Избиратели участвуют в политических действиях онлайн, ощущают свою значимость и одновременно развлекаются. Теперь распространять информацию, координировать уличные акции стало просто. Даже поставить «лайк» рядом с высказыванием какого-нибудь политика — это уже политическое действие.

Голоса избирателей, пожертвовования политикам и партиям, выход на митинг — все эти традиционные формы политического участия теперь опосредованы интернетом. Избиратель сам распространяет политический контент, сам форматирует его под запросы и интересы своей аудитории.

Под влиянием социальных сетей избиратель все больше становится «политическим потребителем», приобретающим то, что ему нравится. Он ценит возможность совершать необременительные и интересные действия, имеющие общественную и политическую значимость (или создающие иллюзию подобной значимости).

Западные политики в течение уже достаточно продолжительного времени активно используют социальные возможности интернета, накопив солидный опыт. Они придерживаются правил Сети, рассматривая равенство и участие в качестве основопологающих ценностей построения как онлайнового, так и офлайнового мира.

В развитых демократиях власть делает вид, что в интернете она не власть, а такой же равноправный игрок, как и пользователи.

Политические элиты США и Европы вынуждены принимать правила игры, предложенные интернетом, по нескольким причинам:

• Во-первых, идеология демократии и участия находит полное выражение в практике современного интернета. Всякое сопротивление догмам свободы, равенства и участия является в современном мире подозрительным и осуждаемым.

• Во-вторых, определенные площадки в интернете являются воплощением современности и новизны, и тот политик, который не участвует в этой игре, выглядит устаревшим и неконкурентоспособным.

• В-третьих, политическая конкуренция во многом перемещается в пространство социального интернета, так что оппозиционные политики могут получить преимущество в случае пассивности правящих элит.

• Наконец, как показывают президентские выборы в США, где победа Обамы во многом объясняется виртуозной работой с возможностями Web 2.0, социальный интернет действительно предоставляет в распоряжение любых политических игроков целый арсенал новых эффективных инструментов политической коммуникации и мобилизации.

Власть продолжает контролировать общественные процессы и реализовывать вертикальную коммуникацию сверху вниз, однако контроль теперь маскируется под равноправие пользователей сетевых площадок, а вертикальная коммуникация — под горизонтальную. Социальные сети при этом используются, в первую очередь, как массмедиа для распространения посланий политических лидеров, что соответствует интернет-политике этапа Web 1.0. Обсуждение, интерактивность приветствуются, но допускаются в определенных пределах и модерируются, чтобы выводить к необходимому результату в офлайне — получению пожертвований или голосованию.

Однако главная возможность, которую предоставляет Web 2.0 политикам, имеет отношение не столько к демократии и равенству, сколько к контролю над пользовательскими данными своих избирателей. Участие одновременно означает вовлечение и предоставление (вольное или невольное) таких данных. Сбор и анализ пользовательских данных стали главными факторами победы интернет-кампаний Обамы. Данные позволяют осуществлять точное таргетирование, говорить с избирателями на их языке, эффективно строить стратегии мобилизующей коммуникации.

Открытость пользователей позволяет не отказаться от контроля, а сделать его более тонким и эффективным. Не случайно и в США, и особенно в Европе все громче звучат голоса экспертов и гражданских активистов, призывающие ограничить доступ крупных корпораций и государства к личным данным интернет-пользователей (см. раздел 1).