Алексей Клаус - БРИКС против диктатуры доллара

Настала очередь БРИКС на примере ежедневной практики нашей работы в МВФ, Всемирном банке, в G20 и в учреждениях, которые мы собираемся создать, показать, особенно странам с развивающейся экономикой, почему и для чего мы хотим расширить возможности влияния и принятия независимых решений. Что это меняет для небольших стран, более слабых или более ущербных в экономическом отношении, какие полномочия в принятии решений перейдут от традиционных держав к странам БРИКС? Если мы не сможем ответить на эти вопросы, наши совместные усилия могут показаться остальному миру не более чем борьбой за власть.

Жан-Венсан Бриссе, «Atlantico», Франция

Хотя, по некоторым прогнозам, Китай в будущем возглавит список сильнейших стран мира, в первую очередь это относится к экономике. Зависимость от внешних рынков, слабая сеть дипломатических связей, бедное население… Чтобы обойти США, ему предстоит сделать еще очень, очень многое.

Atlantico: Американцы по-прежнему опасаются возможного упадка. А в европейской экономике воцарился застой. Кроме того, к 2060 году трети населения Европы будет более 65 лет. В таких условиях главным противником США представляется Китай. Но могут ли козыри Пекина на самом деле позволить ему обойти Вашингтон?

Жан-Венсан Бриссе: Говорить о том, что Китай станет главным соперником США в такой отдаленной перспективе как 2060 год, то есть через 45 лет, сейчас не имеет особого смысла. Разве в 1970 году кто-то мог представить себе мир в его нынешнем виде? Как бы то ни было, США предельно серьезно относятся к усилению Китая. Причем их анализ отличается прагматизмом, чего нельзя сказать о Европе и в первую очередь Франции.

Китай, бесспорно, стал державой мирового значения и продолжает развиваться. Тем не менее, у него, по сути, есть всего один козырь – огромная людская масса, которой он так или иначе активно пользуется. С тех пор как прагматизм Дэна Сяопина пришел на смену идеализму Мао Цзэдуна, принятые решение позволили Поднебесной стать своего рода мировым заводом. Это превратило страну в ключевого экономического игрока, хотя до сих пор не сделало ее богатой. Это преимущество широко используется в дипломатической сфере. Кроме того, оно позволяет развивать и другой атрибут мощи, то есть вооруженные силы, которые все еще отстают в качественном плане.

Однако эта мощь хрупка. Экономический успех опирается на неустойчивые основания и слишком сильно зависит от внешних рынков, которые не могут расширяться до бесконечности. К тому же, все делается в ущерб окружающей среде, общественному единству и соблюдению прав человека. В будущем встанет и другая проблема: неизбежное старение населения и авторитарное регулирование рождаемости. Все это формирует трудноконтролируемую ситуацию.

– Китай сделал Африку стратегическим партнером: в 2013 году прямые китайские инвестиции на африканском континенте составили почти 25 миллиардов долларов. Кроме того, Пекин активно работает с БРИКС. Китай все еще в изоляции на международной арене? Кто его настоящие союзники?

– Пекин как адепт словесной дипломатии пользуется понятием «стратегическое партнерство», пожалуй, даже слишком активно, и к нему следует отнестись с осторожностью. Китай определенно вкладывает средства в Африку. Однако эти 25 миллиардов долларов следует сравнить со 110 миллиардами инвестиций, которые получил сам Китай за тот же год. Кроме того, эти инвестиции нередко называют «эгоистическими», потому что они гораздо выгоднее самому Китаю, чем странам-получателям.

Группе БРИКС, самым влиятельным членом которой является Китай, все еще не удается как следует заявить о себе на международной арене из-за слишком большой неоднородности ее членов. Как бы то ни было, она создает привлекательный образ, противопоставляя себя гегемонии и предлагая своеобразную альтернативу международным институтам, в которых доминируют западные государства. Принадлежность Китая к такой пусть и совершенно неформальной группе свидетельствует о глубоких преобразованиях.

За исключением непродолжительного периода отношений с СССР, которые, по сути, представляли собой покровительство, у Китая не было союзников на протяжении его истории. Если отталкиваться от того, что альянс подразумевает автоматическое военное вмешательство одной нации в поддержку другой в случае нападения на союзника, у Китая все еще нет союзников, хотя шанхайская организация сотрудничества и движется по направлению к «полицейскому альянсу», ориентированному на поддержание внутренней безопасности своих членов. Недавнее участие Китая в миротворческих операциях и борьбе с пиратством у берегов Сомали свидетельствует об определенных изменениях, пусть они и весьма незначительны. Как бы то ни было, для описания отношений Китая с Северной Кореей и Пакистаном понятие «альянс» никак не подходит.

Таким образом, Пекин все еще находится в относительной изоляции на международной арене. А его агрессивная позиция в Южно-Китайском море и по отношению к Японии внушает страх соседним странам, которые в ответ наращивают военные ресурсы и идут на сближение с США, так как видят в Америке потенциального защитника. Подобная реакция, по всей видимости, стала неожиданностью для Пекина, который с недавних пор старается действовать незаметнее.

– Разве стремящийся укрепить свою мощь Китай не заинтересован в расширении связей с Индией?

– Война Китая и Индии 1962 года представляет собой единственный недавний пример победы по заветам Сунь-цзы. Индия проиграла «заранее». У индийского руководства остались по этому поводу неприятные воспоминания, и эти настроения лишь подкрепляются нерешенными пограничными вопросами и незначительными, но частыми стычками в спорных районах. Омрачают отношения и нашедшие прибежище в Индии тибетские активисты.

Оба государства уже не первый год реализуют стратегию окружения и контрокружения: каждое из них стремится наладить отношения со странами на периферии другого. Недавнее турне Моди является прекрасным тому подтверждением, как и утверждение Си Цзиньпина о существовании «морского шелкового пути». Сближение Индии с США – бесспорный факт, в связи с чем России вряд ли придется мучиться с выбором между Пекином и Дели.

Как бы то ни было, в условиях глобализации торговые отношения двух стран будут только развиваться, хотя бы в связи с взаимодополняемостью и близостью. Сегодня у Индии и Китая не больше причин игнорировать друг друга, чем причин воевать. Однако у них обоих все еще нет оснований для альянса.

– Может ли нынешнее положение Китая позволить ему претендовать на гегемонию в мире?