Егор Холмогоров - Реванш русской истории

Гораздо выше было напряжение в 1983 году. Эпизод с корейским Boeing, доктрина Андропова о возможности превентивного ядерного удара, идеологизированная рейгановская истерия в США, ощущение загнанности в угол СССР после объявления программы «звездных войн».

Моя бабушка в тот год принимала за начало войны каждую грозу без ливня. Но по-прежнему отсутствовал принципиальный политический смысл эскалации. Все понимали, что война может стать только результатом трагической ошибки, провокации, сдавших нервов наверху или внизу.

Сегодня всё изменилось. Вполне могу представить психически здоровых политических лидеров, которые при полном согласии своего окружения и подавляющей поддержке народов своих стран могут отдать приказ о ядерной атаке.

Вот к чему мы пришли за 25 лет после холодной войны.

Россия стала слишком слаба и полтора десятилетия по сути буксовала на месте в своем военном строительстве, в то время как США совершенствовали свой взгляд на войну и додумались до концепции обезоруживающего удара ядерными и неядерными средствами, который в представлении американцев может минимизировать угрозу им и НАТО с нашей стороны. Удар, который отключит российскую систему управления, погрузит страну в хаос, а подавляющее большинство ракет просто не поднимется из шахт – оставшиеся будут сбиты выстраиваемой в Европе ПРО.

Возможностей США явно недостаточно, чтобы обеспечить реальное гладкое проведение такого удара. Но вполне хватит, чтобы при определенном уровне отравления собственной пропагандой обмануть самих себя и решиться на самоубийственный приказ.

Есть и более общий, глобальный смысл конфликта. Очевидно, что американский гегемонизм приобрел невыносимые и унизительные формы для всего мира.

Порой американцы сами это осознают. Популярный сериал «Homeland», довольно нелепо копируемый у нас под названием «Родина», показывает будни Глобальной Империи глазами ее рядовых функционеров – сотрудников ЦРУ. Мир «Homeland» делится на две полусферы. Полусфера демократии и свободы, где летают американские дроны и могут убить кого угодно, кого захочет убить ЦРУ, и полусфера тоталитаризма и диктатуры, где американцы пока еще не могут убивать по своему произволу. Иногда на американских сценаристов накатывает даже нечто вроде рефлексии: «Имеем ли мы право убивать случайных детей ради интересов своей нацбезопасности?». И они отвечают: «Да, имеем, там очень плохие парни».

Для того чтобы избавиться от такого гегемона, хороши, в общем-то, все средства, и в мире из разрозненных частей постепенно конструируется глобальный субъект, заинтересованный в том, чтобы США были уничтожены. Этот субъект, во многом вопреки нашей воле, выталкивает на передний край Россию, которая единственная из всех имеет адекватные возможности для такого уничтожения и веские причины. Четверть века назад наша страна была уничтожена, США не согласились предоставить нам даже самого минимально уважительного места в новом миропорядке.

Для всех противников американской гегемонии разумно было бы просто подождать того, что США истощат сами себя в явно непосильной задаче. Но, не имея возможности стать сильнее, Штаты заинтересованы в том, чтобы сделать потенциальных конкурентов гораздо слабее и тем укрепить свое господство.

Отсюда в высшей степени странные построения западной прессы об угрозе для стран Прибалтики, исходящей от России. Очевидно, что Россия не может даже рассматривать операции в Балтии – будь то общевойсковые или гибридные. Нам бы разобраться с тем, что происходит с Украиной.

Обсуждение западными экспертами «российской угрозы странам Балтии» имеет только один смысл – создать предпосылки для ситуации, когда Россия будет обвинена в агрессии против этих стран, для того чтобы задействовать 5-ю статью Североатлантического договора для превентивной войны. Не исключено, что, проснувшись однажды утром, мы узнаем, что наши МиГи уже сели в Риге. Только МиГи, разумеется, будут не наши.

Сложилась чрезвычайно опасная ситуация, когда потенциальные участники конфликта могут видеть смысл в его переходе в ядерную фазу. Американская – для того чтобы на десятилетия закрепить свою гегемонию. Антиамериканская – для того чтобы раз и навсегда с этой геополитической непристойностью закончить. Покончить можно было бы и по-другому, но всё упирается в категорическое нежелание Глобальной Империи хотя бы знать меру.

Самой страшной угрозой миру является сегодня американское самовнушение. Прочитывая каждый день с десяток статей западной прессы о том, как я чудовищно страдаю от санкций и как мы со дня на день вылетим в трубу, начинаешь подозревать, что их сведения о военной мощи России являются таким же самообманом.

Американцы недооценивают общий военный потенциал и боеготовность России. Они же переоценивают степень организованности наших Вооруженных сил, явно не готовы к тому, что мы будем всерьез сражаться даже в условиях хаоса. Одного обезглавливающего удара наверняка не хватит: ответ последует в любом случае.

В этой ситуации ядерная эскалация до известного, конечно, предела скорее уменьшает риск войны, чем его увеличивает. Поэтому учения РВСН, армии и флота, выход из невыгодных для нас договоров по сокращению вооружений, жесткая позиция в отношении участия европейских стран в системе ПРО и готовность уничтожить эту систему, возобновление ядерных испытаний – всё это рассеяло бы иллюзии США о возможности выбить у нас оружие из рук.

Американцам – прежде всего как народу, а не только истеблишменту Америки – надо осознать, что есть границы, которые не перелетишь на боевом дроне. Поэтому насколько плохо психологическое сползание к готовности рассматривать ядерную войну в качестве приемлемого варианта, настолько хорошо возрождение обывательского страха перед ядерной бомбой.

В нашем и их страхе, быть может, единственная надежда этого мира.

26 марта 2015

На одной из моих книжных полок стоят рядом русские полководцы Суворов, Кутузов и Жуков. Суворов держит в руках какой-то хитрый план. Одноглазый Кутузов неожиданно энергичным жестом дает распоряжение о выстреле стоящему тут же перед пушкой образца 1812 года артиллеристу, маршал Жуков взирает на это, с удовлетворением разглядывая служащую задним фоном композиции картину – сожженный и разрушенный Рейхстаг 1945 года.

Руины, пожары, разбитая зенитка. Нашего Знамени Победы над Рейхстагом, впрочем, нет. Эту апокалиптическую картинку я приобрел, кстати, на Унтер-ден-Линден – немцы испытывают к сюжету гибели Берлина загадочное пристрастие.

Обзавестись фигуркой гитлеровского диверсанта Отто Скорцени мне никогда в голову не приходило, но если бы пришло – ему бы в этой инсталляции тоже нашлось свое место, по нему бы наши и вели огонь – «забил заряд я в пушку туго…».